Цикл: От конца к началу "Обший костер" 1ч.

Автор-yisandra

(История, в которой присутствуют: влюблённый Алистер, Зевран, который не прочь заняться сексом, линяющая Морриган, стоящие торчком эльфийские уши, трагический пафос, сверчок, варварские гадания, а также ГГ, замысливший красиво умереть).
читать дальше

******************************************************************************



1.

***

У Маэля чёрные волосы, длинные глаза, а на одежде – прореха на прорехе, перья и мех. И он выглядит дико – если не заглядывать ему в глаза.
Потому что Алистер никогда не встречал никого, кто смотрел бы так безмятежно.

- Все злые волшебники ходят в рванье? Просто интересно, это какая-то особенная мода, или вы нечувствительны к холоду? Или…
- Ты считаешь мне злым?
- Ну, дай мне собраться с мыслями…
- Я веду себя зло?
- Ты одеваешься как наша зловещая подружка из Диких земель, да и говоришь порой странные вещи. Я не знаю, что и думать.

Маэль сидит рядом с Морриган. Её костёр в отдалении, и Алистер не может рассмотреть детали, но даже с его места видно, что маги расположились слишком близко. Склонившись друг к другу головами, они беседуют. Их руки соприкасаются, когда Маэль начинает чертить что-то на земле веточкой.

Так Алистер узнаёт, что смех Морриган может не быть холодным, и не содержать издёвки.

- Ты не ведёшь себя как…
- …как порядочный маг? Алистер, твои умения храмовника никогда тебя не подводили. Ты узнал бы одержимого, если бы увидел?
- После Башни-то? Конечно! С тобой ещё и не на такое насмотришься!
- Алистер, я, как и ты – Серый Страж. Что бы я ни делал, я делаю это ради нашей общей цели.
- Эй, я просто проявил беспокойство!
- Когда что-то действительно заслуживает беспокойства, беспокоиться об этом, обычно, бывает уже слишком поздно.
- Ну вот опять! Ты можешь этого не делать?
- Я могу молчать, но это не сделает твои мысли тише... или яснее. Лучше расскажи мне ещё про наш орден. Я всё ещё знаю так мало…

Морриган поднимается, и за руку ведёт Маэля в свою юрту. Незакреплённый полог хлопает на ветру, и Алистер знает: они не выйдут оттуда до утра.

Он хотел бы перестать думать, но не может.

***

Маг – это всегда плохой выбор. Магией хорошо любоваться на расстоянии.

Алистер напоминает себе об этом рано утром, когда находит Маэля у погасшего костра.

Маэль снова гадает на своих рунах: не глядя, достаёт из ветхого кожаного кисета гладкие костяные кругляши с выжженными на них линиями. Они ничем не похожи на магические руны Круга – нет прямых черт и углов, только спирали и полукружья, волны и точки. Маэль подбрасывает лёгкие косточки уверенной рукой и ловит на раскрытую ладонь.
Только потом смотрит.

- Что сегодня? – хрипло спрашивает Алистер, просто чтобы начать беседу, как-то обозначить своё присутствие.
Кончики ушей Маэля чуть вздрагивают, настораживаясь на звук – это зрелище всегда завораживает Алистера. Он не знает другого эльфа, у которого были бы такие подвижные уши.
- Ничего, - тихо произносит маг, оборачиваясь. Он кутается в свой ободранный плащ и кажется очень юным. - Пустой день. Никаких голосов. Никакой судьбы. Свобода или безнадёжность – в зависимости от того, что ты предпочитаешь.
- Морриган линяет, что ли? – Алистер подходит ближе и, удивляясь сам себе, рукой снимает с волос Маэля застрявшие там волокна бурого меха. – Она перекидывалась медведем?! Нет, погоди, не уверен, что хочу это знать…
- Спальная шкура в её юрте линяет, - улыбается Маэль. – Хотя… сложно сказать наверняка. Подобные вещи всегда начинаются с малого…
- Ты издеваешься.
- Я шучу.

Они стоят рядом и, наверное, если посмотреть со стороны – слишком близко. Сейчас Алистеру так не кажется, но он знает, что поймёт это позже, и будет снова и снова прокручивать эту сцену в голове, мысленно вымерять расстояние, пытаясь понять: он уже сделал большую глупость, или пока ещё нет?

- Твои руны.
- Это обычная кость. Птичья, если важно. Они безвредны. Можешь подержать их, если хочешь. Руны не укусят. Я тоже.
- В них есть что-то варварское.
- Преимущества так называемой цивилизации сильно переоценивают.
- Трудно переоценить мыло и ванильные кексы, знаешь ли.
- Мне нравится мыло и кексы. И сыр. Но я предпочитаю ясность.

Они стоят слишком близко, и рука Алистера всё ещё в волосах Маэля.

Это может значить очень много. Или не значить ничего.

- Мне не нравится, что ты так много времени проводишь с Морриган, - выпаливает Алистер. Сердце бухает, как кузнечный молот, и если бы бывший храмовник мог сейчас увидеть своё лицо, то поразился бы – такой отчаянный у него взгляд. – Она как-то странно на тебя влияет. Я прямо-таки боюсь, что ты начнёшь обвешиваться побрякушками.
- Ты мог бы сам влиять на меня, - предлагает Маэль спокойно, и Алистеру кажется, что в зыбком тумане холодного утра от волос мага идёт иссушающий жар, словно напоминание об очистительном огне.

Гладкие косточки рун с тихим стуком сыплются в кожаный кисет.

***


URL ДневникПрофиль
2010-03-05 в 11:17 yisandra
Однажды Хоук. Или нет.Далее

читать дальше2.

***

Зевран привык к повышенному вниманию, чужие взгляды не представляли для него проблемы. Что уж там, он знал, что весьма привлекателен, и поймать очередной кокетливый, заинтересованный либо плотоядный взгляд бывало даже приятно.
Тем более, никто не мог запретить ему посмотреть в ответ.

Но взгляды, которые бросал на него изредка Маэль, Зеврана нервировали.
Во-первых, потому что Страж смотрел на него, как на горящий огонь или бегущую воду, и это выражение никак невозможно было определить.
Во-вторых, потому что на взгляды самого Зеврана Маэль не реагировал вообще. То ли был непробиваемо-наивен, то ли просто игнорировал.
А вот это уже задевало.

Зевран старался держать нос по ветру – полезное свойство, без которого долго не протянешь. Он абсолютно точно знал, что Маэль спал с Морриган – это было забавно, два сапога пара. Но последнее время второй Серый Страж, твердолобый широкоплечий недохрамовник с красивыми глазами, начал предпринимать какие-то странные манёвры относительно мага. Он то нарезал вокруг Маэля круги, то шарахался от него со сложным выражением лица. Маг и то и другое воспринимал непринуждённо, так что можно было предположить, что не ранее чем через неделю – но и не позднее, чем через две – он останется ночевать в палатке Алистера.

На этом фоне продолжавшиеся длительные невозмутимые засматривания Маэля на ноги и ресницы Зеврана вызывали вопросы по существу.

- Мне как-то говорили, что от взгляда мага могут стены оплавиться. Я тогда, помниться, не поверил, а теперь вижу, что зря.
- Мне нравятся твои ноги, - тоном разговора о предпочитаемых видах похлёбки, отозвался маг. – Стройные загорелые бёдра – для мужчины вообще, тем более в Ферелдене весной –редкость.
- Что ж, ты говоришь как тот, кто знает, чего хочет, - хмыкнул Зевран.
- Конечно, - чуть кивнул Маэль. – Хотя это вопрос скорее долга. Мыть эту посуду мне точно не хочется, однако сегодня моя очередь, так что всё честно.
Сложив все миски и кружки в грязный котёл, он подхватывает его и уходит в темноту.

***

Маг совершенно не кажется удивлённым, когда на его плечи опускаются чужие руки, лёгкие, ловкие и не несущие угрозы. По крайней мере, прямо сейчас.
- Советовался? – Зевран разжимает пальцы Маэля и смотрит на руны. Диковинные узоры на косточках ничего ему не говорят, но у мага тёплая худая рука, текстура кожи на тыльной стороне ладони грубоватая и потому прикосновение ощущается неожиданно остро и излишне интимно. Зеврана сложно удивить хоть чем-то, что было бы связано со сферой интимного, но прежде он не сталкивался с проникающим в кровь электричеством, живущем на поверхности рук.
- Те, кому действительно нужны советы, никогда не просят их. К тому времени, как понимаешь, что нуждаешься в советчике, у тебя уже нет никаких вопросов. Только ответы. Это-то и страшно.
- Обожаю, когда ты говоришь загадками. Мне вообще всегда нравились маги... Особенно в такой одежде, как у тебя. В эти прорехи как раз хорошо проходят пальцы…
- Туда и ветер хорошо проходит.
- У меня очень тёплое одеяло. Я серьёзно готовился к ферелденским холодам.
- Думаю, мне придётся это проверить. Нельзя доверять суждению южанина.
- Разумеется. Проинспектируй меня.

***

Маэль зажигает волшебный огонь, и при этом свете они моют грязный котёл в холодной ручье, сталкиваясь руками и неспешно целуясь. Какой-то безумный сверчок бешено наяривает в кустах.

Это не самая длинная прелюдия в жизни Зеврана, но, пожалуй, одна из самых странных.

***

- Зевран, у меня есть две просьбы к тебе.
- Так давай, скажи.
- В Ферелдене холодные зимы. Когда снег в следующий раз упадёт на берега Драккона, я хотел бы, чтоб ты был как можно дальше от этих негостеприимных мест.
- Хм, звучит так, словно я могу уходить прямо сейчас.
- Это решать тебе. Я получил от тебя то, что мне нужно. Дальнейшая поддержка была бы мне полезна, но я не хочу, чтобы ты умер за меня. Это излишне.
- Просто любопытно: как ты нас используешь? Не подумай, что я осуждаю твои методы; они очень приятны…
- И более разнообразны, чем тебе сейчас кажется, - Маэль приподнимается на локте, серьёзно глядя на Зеврана. В волосах мага запутались мягкие чёрные перья, листики, иглы мха и хвои, и прочая лесная дрянь; это выглядит мило и одновременно дико, но только теперь до Зеврана доходит, что, по крайней мере, красноватая пыльца Невестиных Слёз точно не могла попасть сюда – просто потому что это растение цветёт намного позже, в конце лета. – Я использую вас, что-то большее использует меня… Знаешь ли ты, каково это: знать ответы, когда время вопросов ещё не пришло? Быть повелителем своей жизни – но рабом судьбы? Это лето мне не пережить, и ты не обязан быть рядом, когда я исполню свой долг.
- Ну, раз ты отпускаешь меня, значит, я сам прикину, где мне лучше находиться, не так ли?
- Хорошо. У меня есть ещё просьба. Когда-то – «скоро» или «нет», зависит от того, что значат для тебя эти слова – к тебе придёт человек. Он скажет тебе убить Алистера.
- Предложение, от которого трудно отказаться, я так понимаю?
- Верно понимаешь. Так вот: откажись. Ущерб, понесённый тобой от отказа, будет меньше чем от согласия.
- Что ж, один раз я уже пробовал поохотиться на Серого Стража. Увлекательное занятие, должен признаться, но мне не особенно хочется повторить.
- К тому моменту Алистер будет носить иной титул.
- Серый Страж – всегда Серый Страж. У вас есть определённые общие признаки. Хотя искусство ускользать от вопросов и из объятий к ним, кажется, не относится.
- Мне предстоит совершить нечто легендарное, а я далеко не герой. Я беру от вас то, что вы можете дать, то что может быть мне полезно – как хворост для общего костра. Практичность и целеустремлённость Морриган, силу и честность Алистера, веру Лелианы… твоё тепло и бесстрашие. Разве ты чувствуешь себя ослабленным из-за меня?
- Дай мне пару минут, и это обвинение покажется смешным тебе самому.
Маэль безмятежно произносит:
- Зачем же ждать? Я не очень порядочный маг, и, если ты пообещаешь не рассказывать об этом Алистеру и Лелиане, я сейчас покажу тебе одно очень-очень непорядочное заклинание…

***
Зевран проснулся задолго до рассвета. Место в постели рядом пустовало, но было ещё тёплым.

Маэль стоял у прогревшего костра, наступив одной ногой в пепел и придерживая плащ. Ноги мага были босыми, и под плащ, похоже, он ничего не надел.
Стоя спиной к Зеврану, маг рассматривал россыпь расчерченных косточек на своей ладони. Его уши встали торчком на тихий звук шагов, но он не обернулся.

- Что говорят? – спросил Зевран, подходя.
- Как обычно, - легко отозвался Маэль, пряча руны в кисет. – Жизнь – для страны. Смерть – для меня.

Повернувшись, он пришатнулся к Зеврану, непринуждённо, словно давний любовник, обнял, закутав в свой дырявый плащ. Легко прошептал:
- Я замёрз. Пойдём в постель.

***

3.

***

Алистер смотрит, как Маэль идёт к нему – такой безмятежно-спокойный - и думает, что не сможет рассказать ему. Но это получается неожиданно легко: как на духу, Алистер выкладывает всё о своих сомнениях, да даже и о том, что Зеврану нельзя доверять, и Алистер, конечно, вовсе не собирается совать нос в чужую постель, но он отказывается понимать…

Маэль внимательно слушает его, сидя рядом и глядя в глаза. В какой-то момент Алистеру начинает казаться, что маг его сейчас поцелует – просто потянется в его сторону, может быть, положит руку на плечо…
Эта мысль обжигает – как обжигает лёд – и заставляет понять: самая страшная глупость уже совершена, и пути назад нет.

В глазах Маэля он видит такое глубокое понимание и принятие, которые всегда казались ему недостижимыми.

- Я не знаю, что делать, - откровенно признаётся Алистер, с надеждой глядя на Маэля: подскажи!

Потянувшись к нему, маг кладёт руку на плечо Алистеру и спокойно отвечает:
- Думаю, нам пора двигаться дальше.

***

КОНЕЦ.

взято с http://www.diary.ru/~sword-slashed/p98450540.htm

ПОЛНЫЙ ПОРЯДОК. 2ч. цикла От конца к началу


- Всё в порядке? – безмятежно спрашивает Маэль, и глаза горят ровным льдистым огнём.
Алистер осторожно кивает. Да, в порядке.

Просто мы ночью, вдвоём, полуголые, в твоём шатре. В твоей постели.
А так – ага, всё в полном порядке.

Маэль завязывает полог и возвращается к Алистеру. С непринуждённой грацией человека, не имеющего понятия о приличиях, опускается на колени на постель, в гладкий чёрный мех.
Его объятие спокойное и уверенное, без неловкости или нервозности – словно этого достаточно, словно ему не нужно ничего большего – и постепенно Алистер успокаивается. Ладони Маэля на широкой спине бывшего храмовника кажутся маленькими, но их прикосновение яркое и будоражащее, его нельзя не почувствовать. Может быть, у всех магов такие руки, может быть, всё дело в том, что тела Алистера сейчас касаются пальцы, созданные быть магическим инструментом, удерживать и призывать силу, с которой обычному человеку не следует иметь дела.

А может быть, магия тут совершенно ни при чём.

Маэль поднимает голову.
- Я никуда не тороплюсь, - сообщает он и целует Алистера. Потом Алистер выравнивает дыхание, а Маэль успокаивающе гладит его по спине, уткнувшись тёплыми губами в шею. И, хотя его руки ни разу не спускаются ниже пояса штанов, никто не назвал бы эти ласки целомудренными.
Алистер вдумчиво гладит мага по голове. Выглядит, может, и глупо, но уж больно приятное ощущение.

- У тебя цветы в волосах, - сообщает он после продолжительного молчания. – Мелкие такие. Белые.
- Вынь, пока не пустили корни, - советует Маэль.
- Сейчас. И… куда их теперь?
Цветы маленькие и хрупкие, просто выкинуть их кажется жестоким. Несмотря на то, что к утру они наверняка завянут и потеряют вид.
- Сделаем так, - придерживая пальцами руку Алистера, Маэль склоняет голову и осторожно откусывает сразу два мелких полупрозрачных лепестка. Алистер вздрагивает, ощутив кожей чужое дыхание, и тут же решительно откусывает четыре лепестка. Маэль доедает цветок, захватив стебелёк зубами и тихонько вытащив его из пальцев Алистера – тот чувствует лишь мимолётное прикосновение.
- Нечестно, - говорит Алистер и сам целует Маэля – до того, как несчастный цветок успеют проглотить.

…Со вторым и третьим цветком они расправляются дольше.
* * *

Алистер честно старается думать о неприятных вещах. Например, о том, что Маэль был с Морриган и – дыхание Создателя! – даже с бесстыжим Зевраном, так что у Алистера есть все шансы быть осмеянным и позорно облажаться на столь блистательном фоне…

Но думается почему-то только о том, что пуговицы со штанов сейчас точно поотлетают, пробьют стенку шатра и хорошо если никого не убьют рикошетом.

- Не нужно волноваться, - произносит Маэль. Да, было бы странно, если бы он не заметил. – Ты можешь просто сказать о том, чего хочется. Вряд ли я смущусь, и, тем более, едва ли нахлещу тебе по щекам и назову извращенцем.
Алистер невольно смеется, представив себе эту картину.

Но сказать что-то не так уж просто, потому что хочется всего и сразу.

- С чего-то нужно начинать, - говорит Маэль. – Если я поделюсь с тобой собственными планами, тебе будет «легче», или «нет»?
И не дожидаясь ответа, спокойным шёпотом рассказывает Алистеру, как именно ему видятся долгие ночи, которые они смогут проводить вместе. Завязанные глаза и игры с едой – самое невинное и легко представимое из списка. С другими пунктами справиться сложнее.

- Уши! - сдавленно произносит Алистер.
- О. Мои уши? – Маэль принимается спасать пуговицы на штанах Алистера. Самым простым способом – расстёгивая их. – Ты имеешь в виду это? – и он резко ставит уши торчком, как животное, услышавшее что-то, что его заинтересовало.
Это действует завораживающе и даже чуть-чуть отвлекает от процесса спасения пуговиц и букета сопутствующих впечатлений.
- Да. Они всегда были такими?
- Нет. Это свойство я приобрёл одновременно с первой звериной формой. Оборотни всегда имеют внешние отличия. Иногда даже хвост.
- У Морриган…
- …жёлтые глаза. Да.
- У тебя точно нет хвоста?
- Разве что он вырос там очень незаметно. Ты можешь проверить.

И Алистер проверяет. Штаны Маэля без пуговиц – на завязках. Алистер долго не может их развязать и начинает гневно сопеть, так что маг приходит ему на помощь. Однако долгая пристрастная проверка подтверждает полное и решительное отсутствие хвоста.

- Сидеть в расстёгнутых штанах довольно странно, не находишь? – шепчет Маэль.
- Долой штаны, - соглашается Алистер.

Маэль либо абсолютно бесстрашен, либо совершенно точно знает, что делает – потому что он спокойно усаживается на колени Алистеру и произносит:
- Хочешь начать с ушей?
- Хочу, - честно признаётся Алистер и храбро реализует самую частую свою эротическую фантазию: наклонившись, проводит кончиком языка по кромке чужого уха, начиная с мягкой укороченной мочки. Маэль смеётся:
- Щекотно… - и нарочно настораживает уши.
Он совсем не выглядит недовольным, и Алистер, махнув рукой на то, что будет думать о себе сегодняшнем завтра, крепко берёт мага за плечи и уже без колебаний облизывает его удивительные уши, которые так восхитительно теплы, нежны и подвижны под его языком.
* * *

Он настолько забывает обо всём на свете, что даже не спрашивает, можно ли кусать. Впрочем, соображение ему отшибает не напрочь, и покусы скорее игривы, чем травматичны. И они, определённо, производят на Маэля сильное впечатление.

Момент кажется очень подходящим – наконец-то перейдён рубеж, за которым невозможно думать о будущем или прошлом, о чём угодно, что не относится к этому конкретному, предельно сжатому моменту, в котором нет места ни сомнениям, ни колебаниям – ничему, кроме желания получить разрядку любой-ценой-прямо-сейчас!

…Увы, цена бывает разной.

- Извини, - смущённо бормочет Алистер, цветом лица напоминая спелый плод съедобного паслена. – Прости. Даже не знаю, что сказать…

Что тут можно сказать? Лишняя поспешность не красит никакие обстоятельства кроме общеизвестных.

- Я никуда не тороплюсь, - напоминает Маэль мягко. – Вся ночь впереди. А у меня, тем временем, остывают уши. Думаю, с этим непременно надо что-то сделать.

Я СПРАВЛЮСЬ 3 ч. цикла От коонца к началу



Алистер надеялся, что мужественно перенесёт любые пытки, и не посрамит высокое звание Серого Стража.
Насчёт Маэля он уверен не был.

То есть, он доверял своему возлюбленному предводителю, хотя его и смущали некоторые особенности – в частности, привычка ежедневно и ежевечернее советоваться с антицерковными рунами, которые ещё неизвестно на чьих на самом деле костях выжжены… Но до сих пор Маэль всегда знал, что делал, и даже самые его, на первый взгляд, безумные, решения в итоге оказывались верными.

Идея сдаться в плен сподручнице Логейна не могла быть ничем, кроме безумия.
Однако, думая об этом, Алистер всё больше склонялся к мысли, что маг предвидел такой поворот событий: он совершенно не удивился, встретив Коутрен, да и выручать королеву взял с собой не кого попало, а именно Алистера, Зеврана (с которым имел какой-то молчаливый договор) и Лелиану, которая всю дорогу смотрит на мага восторженно-влюблено и ловит каждое слово.
Словом тех, кто не станет перечить.

Так что, оставалось предположить, что в своей способности выдержать предстоящее Маэль полностью уверен.
Алистер старался себя в этом убедить, но проверять ему очень не хотелось.

К счастью, и не пришлось.

* * *

…Его всегда восхищало то, как естественно перекидывался Маэль. Уж на что в бою нет времени пялиться по сторонам, но всё же увидеть, как худощавый миниатюрный эльф прямо на бегу, а то и в пряжке превращается в здоровенного чёрного волка – да ещё какого! красивейший зверь! вот бы набраться как-нибудь духу попросить погладить! – настоящее удовольствие…

А вот для персонала пыточной номер семь это удовольствием не стало.

Хотя и трагедией – как показалось сначала – тоже. Ситуация неприятная, но не критическая – одной из обязанностей мага-экзекутора является именно обезвреживание слишком прытких пленников.
Однако он ничего не успевает сделать, поскольку ошибочно предполагает, что волк попытается напасть.

Маэль же уже добился того, чего хотел: все три палача отшатнулись, опасаясь клыков и когтей зверя, и один от неожиданности уронил инструмент своего ремесла, больше всего похожий на изогнутый крючок на длинной ручке. Длина режущей поверхности не больше фаланги мизинца - но Маэлю и не нужно больше.

С фантастической для оборотня быстротой и лёгкостью он перекидывается обратно – и подхватив крючок, наискось режет себе тыльную сторону предплечья.

С той секунды, как первая капля крови касается влажного каменного пола – Алистеру даже кажется, что он различает звук – у ситуации в этом помещении только один хозяин.

* * *

Воздух темнеет и наполняется ожиданием удара, как перед самым началом грозы.
Время замедляется и исчезает, оно едва течёт, едва движется, замирая, так что Алистер может отчётливо видеть, как смятые лепестки крошечных красных цветов, застрявших в причёске Маэля, оживают, когда нагой маг выпрямляется в ореоле физически ощутимой силы и жара. С его вытянутой вперёд руки жадно и тяжело - всё обильнее и чаще - капает кровь.

В завершении этого бесконечно долгого мгновения все палачи, включая мага-экзекутора корчатся на полу, у троих полопались капилляры в носу, и оттуда хлещет, словно из крана в королевской ванной.

Маэль чуть шевелит пальцами, и теперь вопли его жертв абсолютно беззвучны. У одного уже подозрительно закатываются глаза и кровь течёт из уха.

- Алистер, - произносит Маэль ровно, совершенно как всегда. Разве что чуть более отстраненно: всё-таки, он немного занят. – Сундук в углу. Оденься и проверь, пожалуйста, на месте ли мои вещи.

И Алистер, порвав единственный – плохо закреплённый – ремень, который на нём успели затянуть, молча подчиняется.
Молчать сейчас – лучше всего. Начни он говорить – неминуемы выяснения, которым не место и не время.

Не произнеся ни слова, Алистер проверяет их амуницию, и облачается. Двое из палачей уже теряют сознание от боли к тому моменту, как он собирает одежду, посох и пояс Маэля – все карманы на месте, даже кисет с рунами – и, опустившись на колено, аккуратно складывает у босых ног своего мага, стараясь не коснуться случайно. Чутьё храмовника подсказывает, что это было бы сейчас не более разумно, чем засунуть голую руку в раскалённый кузнечный горн.

- Спасибо, - благодарит Маэль и резко сжимает пальцы.
Алистер может только предположить, что это был аналог сонных чар. По крайней мере, ему кажется, что палачи всё-таки дышат.
А один и них даже с трудом, хватаясь рукой за каменную кладку, поднимается на ноги.

…Алистер отлично знает, какого сорта маг может податься в экзекуторы. Чтобы использовать чары как пыточное орудие, и при этом не угробить жертву и добиться от неё каких-то результатов, нужно иметь склонность и желание по-настоящему погрузиться в процесс, прочувствовать все тонкости. Такую работу надо действительно очень любить. Этот маг почти со стопроцентной гарантией – садист, привыкший иметь дело с хорошо зафиксированными, беззащитными, в половине случаев – уже морально сломленными людьми.
Но сейчас, когда он безуспешно пытается вжаться спиной в стену и смотрит на Маэля широко распахнутыми глазами, в которых нет ничего, кроме безграничного ужаса; сейчас, с этим взглядом ребёнка, в двух шагах от которого дикий зверь рвёт на части его родителей – он кажется жалким и совершенно безобидным. Правда, он всё же пытается использовать какое-то то ли боевое, то ли контрзаклинание, но трясущиеся пальцы отказываются складываться в нужные пассы, а слова не идут с онемевших от страха губ.

- Отступник! - кое-как выдавливает он сиплым надломленным голосом. – Ты демон!

Маэль вытягивает кровоточащую руку в его сторону со спокойной, внутренне обоснованной, непринуждённой властностью существа, рождённого повелевать.

- Ты хочешь жить? – спрашивает он обыденно. Почти мягко. В тоне нет металла, никакого запугивания – он лишь задал вопрос, и ждёт ответа.
Скажи «нет» - и умрёшь на месте.

Твой выбор. Твой ответ. Жизнь не предлагает дважды.
Смерть – тоже.

- Да! – выкрикивает маг-экзекутор с отчаянием. – Да!

* * *

…А на улице всё та же тёплая поздняя весна, вечернее солнышко пригревает ласково. И оказывается, они пробыли в форте совсем недолго – всего несколько часов.

Маэль шагает рядом, погружённый в какие-то свои размышления. Он кажется лишь слегка утомлённым кровопотерей, и очень уютно молчит. Алистер не знает никого другого, с кем было бы так легко молчать.

Но поговорить надо, и Алистер неохотно, через силу, произносит:
- Ты же заранее знал? Твои дикие кости тебе сказали, да?

Маэль останавливается под стеной какого-то дома. Над его головой, на подоконнике, в горшке – розовые и жёлтые цветы.

- Да, - произносит он просто.
- Тогда зачем?!.. – Алистер беспомощно разводит руками. Он не знает, как сказать, спросить – и не сорваться, не начать орать, требовать объяснений, извинений: как ты мог, ты лгал мне, лгал всем, я верил тебе!

Маэль задумчиво смотрит на него. Он не представляет, как объяснить тому, кто не знает; те же, кто знает, не нуждаются в пояснениях. Как сам Маэль.

- Так было надо, - наконец произносит он.

«Что бы я ни делал, я делаю это ради нашей общей цели», - всплывает в памяти Алистера. Чем не извинение и чем не признание? Да разве дождёшься другого – от Маэля? Довольствуйся тем, что есть – не проси больше…

- Ради того, что наболтал тот палач в платьице? – неловко спрашивает Алистер. Это как попытка примирения – только он ещё не знает, удастся ли помириться ещё и с собой. Доводы разума – плохой аргумент для пылкого во всех душевных движениях сердца, едва успевшего узнать, что такое любовная привязанность, отягощённая комплексом братства.

- Это было приятное дополнение, - признаётся Маэль. – Как ложка сметаны к миске недурной и так похлёбки. Королеву следовало спасти – и следовало дать ей возможность явить себя твоим глазам в облике, каковой в действительности ей присущ. Это поможет тебе принять верные решения в будущем.

«…когда меня не будет рядом», - не произносится, но подразумевается.

- Что-то мне подсказывает, ты говорил не о костюме фальшивой стражницы… - вздыхает Алистер.

Маэль касается его плеча забинтованной рукой, и в этом жесте: «Ты справишься, Алистер. Я знаю. Ты справишься».

Ни от его волос, ни от одежды не пахнет кровью или пыточным подвалом. Алистер чувствует лишь горьких запах степной травы и несомого весенним ветром пепла – да ещё слабый, чуть заметный аромат пряных ночных цветов.

- Пошли, что ли? – сглотнув комок, произносит Алистер. Что ж, он будет делать вид, что ничего не произошло. У него обязательно получится – не зря же он так долго тренировался.

- Пошли, - с лёгкой улыбкой соглашается Маэль.

В его растрепавшихся чёрных волосах – только сухие травяные стебли, лишённые жизненных сил.

Их время вышло.

* * *

Я справлюсь, Алистер.
Я справлюсь.

Осталось немного.

Скоро всё закончится.