"Горечь" (ж.Хоук)

Автор: Arona
Рейтинг: NC-17.
Персонажи: Фенрис/Хоук(f).
Жанр: angst, hurt/comgort.
Предупреждение: асфиксия, BDSM.
Примечание: по заявке "Фраза Хоук "Я хочу чувствовать то же, что и ты"

**************************************************************************************


Хоук с трудом понимала, что происходит. Еще пятнадцать минут назад она возвращалась домой, увидев поджидавшего ее эльфа. Сейчас же она лежала под ним на своей постели, пока его руки жадно проникали под ее одежду, а его язык вовсю исследовал ее рот. Часть ее отказывалась в это верить. Нет, Фенрис безусловно был привлекательным мужчиной, она не могла этого отрицать, как и того, что иногда всерьез мечтала о нем в гораздо более смелых фантазиях, чем можно было себе позволить, однако никогда не предполагала, что у них дойдет до такого. Она была магом. И из того, что она уже успела узнать о нем, он ненавидел ее не меньше, чем любого малефикара, с которыми они сталкивались. Впрочем, при этом он всё же умудрялся ее уважать. Было ли это от того, что она раз за разом помогала ему решать его личные проблемы, либо же он чувствовал в ней какую-то силу и стойкость, внушавшие ему доверие, сказать было сложно. Но он никогда не упускал случая поддеть ее на предмет магических способностей и того, во что превращают город и окрестности ее собратья-маги.
"Он ненавидит меня", продолжала твердить она сама себе, но тут же таяла в его непривычных, чужих, но таких горячих объятиях. Его дыхание было тяжелым и прерывистым, и Мариан казалось, что дело здесь не только в физическом возбуждении. Фенрис целовал ее так, словно это причиняло ему боль, а каждый раз, когда она касалась его, мышцы эльфа напрягались, словно в судорогах.
- Что-то не так? - спросила она, обхватив его голову ладонями и отстраняя от себя. В его глазах она видела странную смесь: похоть, решительность, нежность, злость...
- Нет, с чего ты взяла? - отрезал он и с усилием освободившись от ее хватки, снова прильнул к ее губам с еще большим рвением.
Она отвечала ему, сначала борясь с его настойчивым языком и выталкивая его из своего рта, а затем атакуя на его территории. Спустя несколько долгих мгновений в ход пошли зубы, но для нее это было скорее приятной игрой, нежели попыткой дать достойный отпор. И всё же Хоук ощущала, что что-то не так. Когда ее рука легла на прикрытую одеждой затвердевшую плоть, Фенрис зашипел, сцепив зубы.
- Да что с тобой? - сказала она, замерев под ним и беспокойно глядя на него.
Он тяжело вздохнул и медленно слез с нее, сев рядом на постели.
- Прости, Хоук. Я всё испортил. Но это... это не то, что ты думаешь...
Мариан привстала на локте и запустила руку в волосы, убирая непослушные пряди со лба.
- Я вообще-то не знаю, что и думать. Твои татуировки... Тебе больно? Надо было сразу сказать, я бы ...
- Нет, - оборвал он ее, покачав головой, но снова заговорил уже более мягким тоном. - Это не физическая боль. Мои воспоминания.... Моя агония... Они начали возвращаться, когда я стал делать это с тобой. Не знаю, почему и как это получается, но я ощущаю себя... не так, как должен бы.
Она коснулась ладонью обнаженной кожи на его предплечье, и Фенрис вздрогнул, одернув руку.
- Не надо... - прорычал он. - Снова магия... Снова лириум. Даже в таком элементарном, доступном почти для каждого смертного удовольствии я ограничен, благодаря ей. Чтобы не забывать, кто я есть, и кто меня таким сделал.
Он видела, что он снова завелся на прежнюю тему. В его словах она слышала уже привычный яд, а его страсть куда-то исчезла, сменившись яростью. Он старательно не смотрел на нее, и от взгляда Хоук не ускользнуло то, что эльфа била мелкая дрожь.
Мариан села позади него на кровати и склонилась к его уху:
- Я хочу почувствовать то же самое. Разделить это с тобой, - тихо сказала она.
- Что? - переспросил он, резко повернув голову.
- Послушай, Фенрис. Давай начистоту. Ты меня привлекаешь, не стану отрицать. И разу уж мы оказались здесь, видимо, это взаимно. Но я знаю, что ещё ты чувствуешь ко мне. Ко всем магам. Хочешь выплеснуть это? Давай, так будет даже лучше. Я действительно хочу понять, что ты чувствуешь.
- Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Хоук, - фыркнул Фенрис.
- Тогда покажи мне... - она обвила руками его талию, а ее губы, едва коснувшись чувствительной кожи на шее, заставили его слегка вздрогнуть.
В последующие секунды всё произошло слишком быстро. Он извернулся, освободившись от ее объятий, и через мгновение она снова лежала на кровати, а его руки с силой вдавливали ее плечи в податливую перину.
- Зачем ты это делаешь со мной, Хоук? - его низкий голос звучал тихо, но яростно. - Мы никогда не были с тобой друзьями, и никогда не будем. Тебе не понять меня, а мне - тебя. Ты могла бы уже сотню раз приказать мне уйти, и я бы ушел. Но ты не отпускаешь, всегда находишь повод, чтобы я остался. Что тебе нужно от меня?
Он впивался в нее взглядом, пытаясь найти ответ, но Мариан лишь тихо выдохнула ему в лицо.
- А ты не понимаешь?
Он хмыкнул и покачал головой.
- Тебе следовало бы обратиться с этим к твоему одержимому дружку. Он всегда смотрит на тебя щенячьими глазами и во всем поддерживает.
Мариан закатила глаза.
- Да, пожалуй. Но ничего не могу с собой поделать. Я хочу именно тебя.
Он несколько мгновений молчал, и она видела, как на его лице злость сменило смятение, а затем решимость. Фенрис отпустил ее плечи и встал с кровати.
- Хочешь знать, что я чувствую? Что ж, прекрасно. Это можно устроить, - холодно сказал он, направившись к платяному шкафу и распахнув дверцы.
- Фенрис...? - Хоук с недоумением наблюдала за ним.
Небрежно покопавшись в аккуратно развешенных платьях и костюмах, эльф закрыл шкаф и в два широких шага снова оказался на кровати рядом с Хоук, держа в руках тонкий пояс из плотной ткани. Перехватив руки Мариан, он начал обвязывать ее запястья.
- Что... что ты делаешь?
- От вас, магов, чего угодно можно ожидать. Меры предосторожности, - ответил он и потянул ее надежно сцепленные руки вверх, закрепляя другой конец пояса в изголовье кровати.
- Это лишнее, я бы не стала колдовать, только не сейчас... - попыталась возразить Хоук, но его ладонь плотно легла на ее рот, заставляя молчать. Фенрис склонился над ней и обдав горячим дыханием кожу возле ее уха, прошептал:
- Прости, но я тебе не верю, Хоук.
Ощущение того, что она теперь находилась во власти этого эльфа, который ненавидел и хотел ее одновременно, породило волну жара внизу ее живота, и которая стремительно расползалась теперь по всему телу. Не совсем такого поворота событий Мариан ожидала, но теперь уже было неважно.
Она не стала подавлять внезапный порыв и, резко приподняв голову, впилась губами в его шею, ощутив языком рельеф лириумных клейм на его коже. Это было так необычно и так возбуждающе. Сейчас от смертельного для любого мага вещества ее отделяла лишь тонкая кожа эльфа. Один укус, один рывок зубами - и всё закончится слишком быстро. Но ее мысли не успели далеко уйти, потому что Фенрис тихо застонал и отстранился, усевшись ей на бедра и окончательно лишив ее возможности перевернуться или сменить положение. Глядя в глаза Хоук, он начал неспешно управляться с застежками ее одежды, до которых он не успел дойти во время их первого страстного порыва. Снять ее теперь не было возможности из-за закрепленных рук Мариан, так что он просто откинул полы ее костюма в стороны, предоставляя себе доступ к ее телу, на котором осталось лишь нижнее белье. Он продолжал смотреть на нее, чем распалял ее еще больше, однако на лице самого Фенриса не дрогнул ни один мускул.
- Может, поцелуешь меня? - нервно хмыкнула Мариан. Ее грудь вздымалась при каждом вздохе, что несомненно выдавало ее возбуждение.
Он промолчал и лишь улыбнулся своей снисходительной кривой ухмылкой. Оторвав от нее взгляд, он нашел отброшенную ранее на край кровати свою перчатку с заостренными металлическими пластинами, покрывающими пальцы. Сердце Хоук слегка дрогнуло. Знакомиться с этим предметом, подарившим смерть стольким врагам, ей не очень хотелось, и она впервые подумала, что, возможно, вся затея была не очень удачной, и что в действительности она не знает, чего можно ожидать от Фенриса. Но отступать было поздно. Она облизала пересохшие губы, наблюдая за тем, как эльф неспешно одевал перчатку, одновременно играя пальцами.
- Знаешь, как действует на кожу чистый лириум? - спросил он словно о чем-то повседневном, продолжая любоваться своей перчаткой, как произведением искусства. - Впрочем, вряд ли, от этого бы у тебя на теле остались явные следы. На открытой ране или под кожей он действует еще сильнее. Это примерно так, как если бы в тебя стали медленно вгонять раскаленные иглы. Боль от ожога и разрывающейся плоти одновременно.
Она молчала, не смея перебить его. Но, похоже, эльф и не ожидал от нее этого. Он склонился к ней, прильнув к ее губам своими. Мариан тут же ответила на поцелуй, и совсем скоро легкие и нежные касания снова стали страстной борьбой. Фенрис одной рукой взял ее за подбородок, приподнимая ее голову повыше к себе и стараясь углубить контакт еще больше. Они так увлеклись, что Хоук показалось, что сейчас всё закончится слишком быстро, однако внезапно ее нежную кожу сбоку от груди сразу в нескольких местах пронзила резкая боль. Она распахнула глаза и судорожно вдохнула, однако язык Фенриса был по-прежнему у нее во рту, и, превозмогая себя, она удержалась от крика.
Острые пластины на пальцах эльфа впивались в чувствительную плоть, выдавливая из нее капли алой крови и пронзая ее едва ли не до самых ребер. Фенрис разорвал поцелуй и слегка сжал второй рукой подбородок и щеки Хоук, отчего ее губы забавным образом выпятились вперед, а сама она тяжело и прерывисто дышала.
- Я не советую тебе кричать и перепугать тем самым весь дом. В противном случае, мне придется заткнуть тебе рот, а я не хочу лишать нас обоих таких прекрасных поцелуев. Согласна?
Хоук слегка кивнула, и тут же Фенрис резко углубил проникновение металла под ее кожу. Мариан зашипела и зажмурилась. От боли у нее вот-вот готовы были брызнуть слезы из глаз, но последнее, чего ей хотелось сейчас - это предстать перед ним плачущей.
Особенно после того, как она сама его обо всем попросила.
- Примерно вот так проникает под кожу лириум, - тихо сказал Фенрис, спускаясь нежными касаниями губ вдоль линии ее челюсти к шее. - Только намного горячее и по всему телу.
Хоук застонала, когда его ладонь проникла под ее нижнее белье, сжимая ее грудь. Он продолжил прокладывать поцелуями дорожку вниз, отведя пальцами ткань, прикрывающую ее грудь, и обхватывая губам уже и без того затвердевший сосок. Мариан выгнулась ему навстречу, и тут же была "вознаграждена" за это еще одной волной резкой боли. Она застонала, сцепив зубы, и по ее телу прошла дрожь.
- Эти мгновения длятся вечно, но в итоге ты привыкаешь к этой боли, - сказал Фенрис, теперь нежно покручивая коричневатую горошину между двух пальцев и блуждая взглядом по почти обнаженному телу Хоук. - Забываешь, кто ты и где находишься. Есть только жар, выжигающий тебя изнутри. Ты чувствуешь его, Хоук? - он поднял на нее глаза в ожидании ответа.
Но Мариан была слишком занята своими ощущениями. Травмирующая хватка его перчатки ослабла, и волну боли сменило удовольствие, которое она сейчас получала от его нежной ласки. Она дергала руками, отчаянно желая крепко впиться ногтями в спину эльфа, запустить пальцы в его удивительные волосы, целовать и никогда не отпускать... Не дождавшись ответа, Фенрис привстал над ней и скользнул рукой к ее промежности, ощутив, что ткань ее белья уже была влажной. Хоук ахнула, закусив нижнюю губу и закинув голову, но тут послышался звук разрываемой ткани. Резко открыв глаза, Мариан увидела, что злополучная перчатка с руки эльфа полетела в сторону, а сам он довольно бесцеремонно избавил ее от последнего элемента одежды.
- Ты не ответила на мой вопрос, - сказал Фенрис, слезая с нее и устраиваясь у ее полусогнутых ног.
- Ч-то? - пробормотала Хоук. Ей уже было всё равно. Она хотела только одного: чтобы он прекратил всё это и сделал то, что на самом деле хочет. Чего хотят они оба. Она слегка задвигала бедрами, в надежде получить хоть какой-то контакт.
- Похоже, ты невнимательно меня слушала. Я рассказывал тебе о том, как боль превращается в жар. О том, как он сжигает изнутри. - Два его пальца скользнули в нее, заставив Хоук выгнуться от удовольствия. - Ты чувствуешь его? - требовательно спросил он.
- Да, - пролепетала она, наслаждаясь ощущением, и пытаясь податься навстречу его руке.
- Я не расслышал тебя, - сказал он, погружая в ее лоно еще один палец.
- Да-а... О... Фенрис, пожалуйста.... - застонала она, извиваясь и мотая головой.
Какое-то время он продолжал терзать ее рукой, заставляя Хоук издавать сдавленные стоны и даже крики. Его движения были резкими и глубокими, и Мариан ощущала, как на нее уже надвигается долгожданная волна. Но рука Фенриса покинула ее, и он поднялся к ее лицу. Хоук разочарованно выдохнула.
- То, о чем я говорю, было далеко не так приятно, как тебе может показаться, Хоук. Я могу сколько угодно продолжать твою муку, распаляя тебя и не давая то, чего ты хочешь. Но это не сравнится с тем пламенем, которым горит под кожей лириум. Но даже это было не самое страшное. Оно наступило потом.
Мариан лежала, тяжело дыша, вслушиваясь в его голос, пытаясь разгадать его дальнейшие намерения и то, как закончится эта странная игра. Она смотрела в его глаза, и по-прежнему видела в них боль, но также и похоть. Рука эльфа потянулась вниз, и спустя мгновение Хоук ощутила, как твердая плоть прижалась к ее входу, а затем он вошел в нее. Хоук слегка застонала, прогнувшись ему навстречу, а Фенрис закрыл глаза и на мгновение замер, очевидно наслаждаясь мгновением и привыкая к ее теплу и тесноте. Он начал размеренно двигаться в ней, сначала осторожно, а затем увеличивая амплитуду, почти покидая ее и снова заполняя собой. Руки Мариан изрядно затекли и ныли, и она бы предпочла сейчас ласкать ими мужчину, но Фенрис, похоже, не собирался освобождать ее, постепенно и уверенно доводя ее и себя до края.
- И когда... ты уже не чувствуешь боли, а огонь изнутри полностью поглотил тебя... - внезапно заговорил он, прерывисто дыша, - тебе кажется, что ты навсегда попал в черную пустующую бездну... Ты больше не можешь двигаться... не можешь кричать... - его рука легла на ее шею и сжала ее. - Не можешь дышать... Ты ничего не можешь...
Он продолжал двигаться в ней все быстрее, но его ладонь ещё сильнее сжимала ее горло, перекрывая доступ к воздуху. Хоук была так близка к оргазму, но ее захлестнул страх. В глазах заплясали красно-черные пятна, она отчаянно дергала руками, пытаясь высвободить их, но ткань лишь больно впивалась в запястья, а голос Фенриса теперь звучал далеко и как-то зловеще.
- Ты больше не принадлежишь себе, ты никто.... Ты чувствуешь это, Хоук?
Он входил в нее так, словно это была какая-то месть, а не акт любви. Тело Мариан получало то, чего так жаждало, и плотный узел внизу ее живота начал неумолимо сжиматься, заставляя Хоук судорожно вздрагивать от нахлынувших ощущений. Но немилосердная рука на ее шее сжалась еще сильнее, и уже совсем далекий голос потребовал:
- Отвечай мне, Хоук, ты чувствуешь это? Ты этого хотела?
- Д-да...- издала она сдавленный хрип, уже почти потеряв сознание.
Внезапно доступ к воздуху ей снова был открыт, и она сделала громкий судорожный вдох, непроизвольно выгнув спину. Цветной калейдоскоп кружился перед глазами, а в ушах звенело, и она уже почти не понимала, что происходит вокруг. Но к последним отголоскам ее оргазма примешалось ощущение того, как Фенрис на ней замер, издав тихий, низкий стон, а по его телу прошла дрожь.

Через несколько минут она уже почти пришла в себя. Ее дыхание восстанавливалось, зрение вернулось, и лишь боль в запястьях и ранах на коже по-прежнему немного беспокоила. Эльф сидел на краю кровати, отвернувшись и поправляя свой костюм.
- Фенрис? - тихо позвала она, и голос ее прозвучал слишком хрипло.
Он не обернулся.
- Я показал тебе то, что ты хотела. Точнее, малую его часть, - ответил он с горечью. - Ни одному магу не испытать этого хотя бы потому, что лириум не причиняет им такую боль. Он их просто убивает.
- Я.... мне жаль... - прошептала она.
Фенрис вздохнул и стал освобождать руки Хоук. Мариан привстала на кровати, прикрывшись простыней, и стала потирать покрасневшие запястья.
- Осталась последняя часть представления, Хоук, - сказал Фенрис.
- В каком смысле? - она непонимающе заморгала.
- Когда основная агония закончилась, меня оставили там одного в полной темноте.
Чтобы прочувствовать всё как следует и осмыслить.
Мариан открыла рот, пытаясь найти ответ, но так и не смогла.
- Приятной ночи, Хоук, - сказал он, обернувшись у двери ее спальни, прежде чем выйти.
Когда дверь за ним закрылась, она ощутила, как глаза запекло от навернувшихся горячих слез, в горле всё сжалось от попытки сдержать плач, а во рту появился неприятный привкус.
Острая горечь.

Взято с http://www.da.gamesfandom.com/fanfiction/arona/gor.htm