"Все беды от Хоука" mХоук, Орсино и д.р.

Автор: Тришко
Бета: White Kou
Персонажи: мХоук, Орсино, другие персонажи ДА2
Рейтинг: R
Жанры: Экшн (action), Юмор, Слэш (яой)
Описание:
Однажды Хоук нашел странный артефакт
Статус: закончен
********************************************************

Рваный берег…Темное небо, свинцовая гладь воды и вечное противостояние волн, ветра и камня. Это побережье, вопреки всем возможным ожиданиям, меньше всего походило на пляж. Впрочем, и не увеселительная прогулка привела их сюда сегодня.
Хоук стоял, задумчиво взъерошивая волосы на коротко стриженом затылке, и смотрел на лежащую перед ним на песке круглую пластинку из неизвестного металла с непонятными значками. Справа скалы, слева – нервно облизывается прибой, вокруг друзья с озадаченными лицами − на этот раз они не способны помочь хоть чем-то. Спросить не у кого.
Пластинка эта выпала из рассеченного брюха последнего убитого паука, и Хоуку почему-то очень не хотелось до нее дотрагиваться, несмотря на то, что ни единое пятнышко крови или слизи не задержалось на ней.
Не знаешь, что делать – делай хоть что-нибудь. Старое правило, со временем не только не утратившее своей актуальности, но и неоднократно выручавшее Хоука.
– Авелин, – позвал он, – ты не могла бы это поднять?
Та, презрительно фыркнув, нагнулась и схватила неизвестный артефакт. Тут же неведомая сила зашвырнула стражницу в кусты, пластинка снова упала на песок, а по её поверхности пробежали белые разряды.
Хоук хмыкнул.
– Ага. Фенрис?
– Да пошел ты. Сам поднимай.
Хоук уже набрал было побольше воздуха, чтобы в тон ему выдать сочащийся ядом подобающий ответ, но громкий треск ломающихся сучьев прервал назревавшую перепалку. Взгляды всех устремились на продиравшуюся напролом сквозь кустарник разъярённую Авелин. Посмотреть было на что – несмотря на кажущуюся незначительность эпизода, картину она являла собой довольно живописную. Листочки-веточки в изобилии набились ей под доспехи и запутались в волосах, а раскрасневшуюся от гнева физиономию украшала ещё более яркая царапина.
– Это переходит все границы, Хоук! Я ухожу.
Капитан резко развернулась и с самым решительным видом двинулась в сторону Киркволла.
– А? – растерянно спросил Гаррет, оглянувшись на угрюмого Фенриса и ухмыляющегося Варрика. – Чего это она? У нее доспехи – об стену швырять можно. Подумаешь, в кустики слетала.
Хоук снял шейный платок и завернул в него пластинку, внимательно следя за тем, чтобы не коснуться кожей загадочной поверхности.
– И как нас угораздило не взять с собой ни одного мага? – В тоне Хоука явно сквозило раздражение, щедро подпитанное неудовлетворённым любопытством. – Ладно, пошли.


Вечером Хоук зашел в лечебницу, вручил сверток Андерсу, а потом отошел подальше, с интересом ожидая, что же будет. Маг между тем просто достал пластинку и углубился в изучение символов. Праздник явно не удался.
– О, – по простоте душевной восхитился Хоук. – Ничего не случилось, а Авелин в кусты зашвырнуло.
– То есть ты вручил мне артефакт, предполагая, что меня размажет по стенке? – медленно произнес маг, покрываясь светящимися голубоватыми трещинами. Хоук, хоть и стоял на безопасном расстоянии, все ж предусмотрительно отступил еще на полшажочка.
– Нет, нет, – принялся оправдаться он горячо, но не особо убедительно. – Я был уверен, что на магов это не подействует.
– И отошел подальше именно поэтому? – Андерс сделал глубокий вдох, успокаиваясь и прекращая светиться. – Знаешь, твоя безалаберность подчас просто поражает. И вообще, у меня был тяжелый день, много пациентов – я устал. Иди-ка ты… иди с этим к Орсино. Он или сам расшифрует, или найдет тебе кого-нибудь, знакомого с этим языком.
Всучив вновь замотанный в платок артефакт разбойнику в руки, Андерс бесцеремонно вытолкал его за порог и тут же запер дверь, не оставив Хоуку даже малейшего шанса воспротивиться неожиданному повороту событий.
– Какие же все чувствительные, – недовольно пробормотал себе под нос Гаррет.


На следующий день Хоук направился в Казематы. Перездоровавшись со знакомыми храмовниками и получив порцию оскорбительного шипения в спину от Грейс и её товарищей, он, наконец-то, добрался до комнаты Первого Чародея. Пластинка явно произвела на того неизгладимое впечатление. Все положенное по статусу холодное высокомерие разом слетело с него: изучив её, Орсино в небывалом волнении заметался по комнате.
– Где? Где ты её нашел? – вдруг подскочил он к Хоуку так неожиданно, что тот отшатнулся.
– На Рваном берегу. У нас был заказ на истребление пауков. Ну, вот из одного она и вывалилась, когда брюхо вспороли. Причем чистой оказалась – сразу видно непростая вещичка.
– Идти туда… как…. кого же, кого же… – бессвязно забормотал Орсино, снова забегав по комнате.
Хоук невозмутимо ждал, наблюдая за метаниями эльфа. Все это весьма забавляло разбойника.
– Может, расскажешь, что тебя так возбудило? – лениво поинтересовался он.
Орсино с видимым усилием взял себя в руки и присел за стол.
– Да, расскажу. Эта вещь, как ты уже догадался, весьма непростая. Она обладает собственной историей и очень стара. По сути – это древний магический ключ. Лет двести назад жил один маг, который, спасаясь от врагов, спрятал свои записи и запечатал их. Записи эти ценны и уникальны. Тот чародей был гением, но, к сожалению, преследователи его весьма быстро настигли и задавили, так сказать, количеством. Многие маги пытались найти место, где он спрятал результаты своих исследований, а также ключ, который откроет туда путь, но никому это так и не удалось. Ты должен мне помочь найти этот тайник.
– Найти тайник? Он же может быть где угодно! – Хоук, без приглашения усевшийся в кресло подле стола, демонстративно откинулся на задрапированную шкурой спинку.
– Исключено! – Эльф напряженно подался вперёд, сверля разбойника взглядом и сцепив пальцы. – Ключ и тайник неразрывно связаны: заполучишь одно, найдешь и второе, – отрезал он.
– А что там за записи? – явно не желая сдаваться, полюбопытствовал Хоук.
– По магии к… – осекся Орсино, – по магии духа, стихийной магии, исцелению и всякое такое. Хоук, ты же не маг, не забивай себе голову ненужными сведениями. Просто поверь, что эти записи необычайно важны для нас. К тому же, я хорошо заплачу тебе.
– Э… – в раздумьях протянул Хоук. – Я вообще-то собирался оставить эту штуку себе. Ты бы видел, как красиво полетела Авелин. Теперь у меня планов громадье. Изучить, например, далеко ли пролетит Каллен, и как будет ругаться этот напыщенный сенешаль, когда его неожиданно впечатает в стену на важном приеме. Я думал, что ты просто прочитаешь какое-нибудь заклинание, чтобы я мог спокойно брать это в руки.
– Как ты можешь!? – вспыхнул Орсино. – Там лежат бесценные знания. Эту вещь нельзя использовать для подобных глупостей. К тому же нет такого заклинания. До этой штуки может дотронуться только маг и точка. И потом, никто не знает возможностей этого ключа, может быть, следующего он просто испепелит. Может, этим следующим будешь ты… Что за преграда из куска ткани для силы подобного артефакта?
– Всегда готов помочь магам, – сориентировался Хоук. – Особенно, если за это следует вознаграждение. Я соберу свой отряд. Возьмем …
– Нет! – резко прервал его Орсино. – Пойдем вдвоем. Только ты и я. Этого будет вполне достаточно.
– Ну, раз ты так хочешь, – с сомнением протянул Хоук. – На Рваном Берегу полно швали.
– Я все-таки Первый чародей. А твое умение владеть клинками известно во всем в Киркволле. Мы прекрасно справимся и вдвоем.
– А с другой стороны, ни с кем не придется делиться заработанным, – легко согласился Хоук. Он попрощался с магом, договорившись о времени и месте встречи, и отправился домой собираться в дорогу.


До места предполагаемого тайника они добрались без происшествий. Только однажды в кустах послышалось какое-то подозрительное шуршание, но огненный шар Орсино угомонил всех потенциальных недоброжелателей. Хоуку было слегка любопытно, каким образом Орсино удалось выбраться из Казематов, из-под надзора храмовников, но памятуя о том, какие обличительные монологи закатывал ему Андерс при любом даже невинном упоминании жизни магов в Круге, разбойник решил не интересоваться этим фактом. Так сказать, во избежание.
– Вот, – произнес Хоук. И показал на песок рядом со скалой. – Эта штука выпала именно сюда. Вот из этого паука, – пнул он ногой пованивающий труп твари, облепленный муравьями.
Испепелив неэстетичную тушку, Орсино пробормотал какое-то заклинание и начал медленно продвигаться по песку, периодически то совершая пассы руками, то опускаясь практически на колени. Создавалось такое ощущение, что он обнюхивает землю.
Хоуку быстро наскучило это не отличающееся разнообразием зрелище. Он нашел удобный камень и, усевшись лицом к морю, принялся выстругивать что-то из кусочка дерева, немузыкально насвистывая в такт движениям ножа.
Через какое-то время, когда деревяшка в его руках уже стала похожа на тощую фигурку с несоразмерно огромным мечом, Орсино, наконец-то, подал голос: «Хоук, иди сюда».
Маг стоял у скалы, прижимая к ней ладонь.
– Я чувствую – это здесь. Давай ключ, – сказал он и, не поворачиваясь, протянул руку.
Получив пластинку, Орсино нетерпеливо сбросил с нее платок и приложил ключ к выбранному месту. Тот моментально прилип к каменной поверхности, и по всей скале пробежали белые разряды. Едва они исчезли, в стене появился овальный проход, как раз в рост среднего человека. Орсино, не мешкая, устремился туда, на ходу создавая шарик света. Хоук раздраженно хмыкнул и подобрал платок. Тщательно отряхнув от песчинок, повязал его на шею и только потом отправился следом.
То, что проход не закрылся сразу же, едва они прошли, вселяло в Хоука надежду, что хотя бы путь к отступлению окончательно не отрезан, значит, не всё уж так плохо. Пока.
Туннель был мрачным, сырым, извилистым и невообразимо скучным. Он явно появился не под действием стихийных сил природы и однозначно не был прорублен в породе человеческой рукой. Всё же, кто-то тут потрудился, работа проделана была на славу, и без волшебства не обошлось. Естественного света мало, почти совсем нет, а воздух хоть и затхлый, но дышать вполне можно. Оставалось уповать на то, что создавшая этот проход магия поддерживает его надёжнее обычных рукотворных балок и стропил. Да, вдобавок, постараться не особо задерживаться здесь.
Периодически на исследователей нападали то летучие мыши, то пауки. Все твари были не очень крупные и сами по себе не особо опасные, но многочисленные, что весьма утомляло. Хоук только и успевал брезгливо стряхивать капли крови и слизи с клинков – вытереть кинжалы здесь было абсолютно нечем. Орсино же, несмотря на первоначальный порыв, предоставил разбираться со всей кровожадной живностью Хоуку. Маг шел сзади, поддерживал свет, периодически создавая защитное поле, когда особо ретивые противники ухитрялись прорваться под кинжалами Хоука и непосредственно устремлялись к чародею. Он, казалось, основательно погрузился в себя: что-то еле слышно бормотал, качал головой и игнорировал призывы Хоука принять чуть более активное участие в процессе, не ограничиваясь только защитой собственной шкуры. Пару раз маг очнулся, чтобы обезвредить ловушки, которые, как ни странно, не смог заметить натренированный на это разбойник.
– Магические, – пояснил Орсино и вновь ушел в раздумья.
Когда, наконец-то, туннель вывел их к небольшой неровной пещерке, Хоук уже изрядно устал и возненавидел всех пауков, мышей, туннели, магов, эльфов и Орсино персонально.


От стены пещеры отделился смутный силуэт.
– Кто здесь? – вскинулся Хоук, принимая боевую стойку с кинжалами наизготовку.
Фигура, между тем, приобретала всё более чёткие очертания, и уже нетрудно было угадать, что это девушка. Одинокая и весьма соблазнительных форм. Совершенно нагая и слегка светящаяся приятным теплым светом.
Хоук разом потерял весь свой воинственный настрой, и клинки выпали из утративших гибкость пальцев, громко звякнув об пол,
– Ты кто, и что ты здесь де…? – договорить он не смог.
Волна необузданного, дикого вожделения накрыла его. Оно было древнее, как сама жизнь, и такое же неотвратимое. Орсино, пауки, тотальное несоответствие обстоятельств – всё это не имело никакого значения. Он был мужчиной, а она – женщиной. И она должна была быть его женщиной. Важно было одно – он хотел её. Добраться, схватить, сжать, обладать ею. Горячо и яростно, неистово и долго. Все его мысли сошлись к этому одному простому всепоглощающему желанию, и, не в силах противится ему, во всех смыслах обезоруженный, Хоук устремился к ней.
Орсино громогласно выкрикнул какое-то заклинание. С силой, неожиданной для такого с виду хрупкого существа, маг схватил обезумевшего от страсти Хоука за плечо, рванул к себе, разворачивая, и впился в губы разбойника отчаянным поцелуем.
Вспышка жара, поднявшаяся из самых глубин, опалила Хоука. Всё то, что бурлило и клокотало в нём, тут же перенеслось на эльфа: вот же – руки, губы, кожа… Некуда бежать. Да и незачем. Оторвавшись от Орсино, Хоук, не способный больше терпеть ни минуты, запрокинул голову и зарычал сквозь стиснутые зубы. Звук устремился вверх, отразился от потолка и распространился по всей пещере. Усиленный многократным повторением, он вернулся к истоку и обнял, обхватил и окутал их обоих собой, подчиняя своей власти, в заданной бешеной частоте заставляя колотиться сердца.
Скользнув по стоящему перед ним Орсино безумным от страсти взглядом, Хоук схватил его за плечи, с силой потянул вниз, заставляя того пасть на колени. Смиренная покорность мага завораживала. Возбуждение его было столь велико, что сдерживаться не было больше сил. Хоук швырнул Орсино на землю, придавил к ней своей широкой грудью, задрал мантию и сдернул белье. Резким движением распустив завязки на своих штанах, он зашарил руками по телу чародея, прилаживая и подстраивая под себя. Эльф еле успел провести в нужном месте смоченными в слюне пальцами, как Хоук вошел. Вернее, вонзился – действовал порывисто и грубо, не думая о том, что может причинить боль. Сейчас это не имело значения. Ничего не имело значения, кроме утоления этой всепоглощающей жажды. Мельком он заметил, как Орсино страдальчески закусил нижнюю губу – но разбойнику было все равно, он двигался резко и отчаянно, вообще не понимая, что делает и где находится. Эльф не издал ни звука и почти никак не проявлял себя, только тело его податливо изгибалось под мощным напором Хоука. От такого накала страстей все произошло очень быстро, заняв буквально несколько минут. Вдруг погас шарик света, видимо маг окончательно потерял концентрацию, и это странным образом подстегнуло Хоука, словно было как раз последней недостающей каплей. Напряжение, прежде нараставшее в нём, достигло апогея. Это была вершина, после которой не возможен плавный пологий спуск. Разве что прыжок в пустоту. Полёт. И Хоук кончил. Он излился так мощно и бурно, как, может быть, никогда ещё в жизни. Тут же, с невнятным стоном погибающего животного, он рухнул рядом с магом и обмяк. И какое-то время еще лежал, ничего не видя и не слыша, пребывая на грани потери сознания, блуждая мыслями в непонятной круговерти образов.


Придя в себя после сокрушительного оргазма, Хоук в ужасе схватился за голову и вопросил Орсино, который уже успел снова создать светящийся шарик:
– Что это было? Что со мной было? Я женщин люблю! – Хоук держался за голову и раскачивался из стороны в сторону.
– Сиськи Андрасте! Что ты со мной сделал, проклятый маг, – он вскочил и бросился к медленно приводящему в порядок одеяние Орсино.
– Успокойся, пожалуйста, – холодно сказал маг, демонстрируя недюжинную выдержку, и поморщился, приподнимаясь. Он залез в свой мешок, вытащил какой-то пузырек, сковырнул пробку и отпил из него. – Поверь, мне несколько хуже, чем тебе.
– Да, ладно! Ты еще расскажи, что это я тебя изнасиловал, – возмутился Хоук
– Технически так и было, – сохраняя невозмутимость, ответил Орсино. – Штаны завяжи.
Хоук на секунду замер, пытаясь осмыслить сказанное, потом замысловатым узлом накрепко перекрутил завязки и снова схватился за голову и забегал по пещере.
– Раздери меня гарлок! Я трахнул Первого чародея! Я трахнул Первого чародея! О, Создатель.
– Это было проклятие, – устало пояснил Орсино, закрывая пузырек. – Если б ты дошел до объекта своего неконтролируемого желания, то все – никакая бы магия тебя бы не спасла. Это старое проклятие, но не забытое. Единственный способ спастись – это переключиться с силой той же страсти на кого-то другого. К сожалению, симпатичной девчонки поблизости не оказалось и нам с тобой пришлось довольствоваться друг другом.
– Так ты меня заколдовал же!
– Да пойми ты, что альтернативой была смерть. И моя кстати тоже – не на кого стало бы переключаться, если бы ты все таки дошел. Люди прыгали в пропасть в попытке добраться до цели, привязанные рвали толстенные веревки и свое тело, ломали кости. Невозможно остановить попавшего под это проклятие. И порванная задница кажется мне не такой ужасной платой за жизнь…
– Еще скажи, что для тебя это впервые было, – истерично расхохотался Хоук.
– А это уже не твое дело! Но как бы то ни было, этот эпизод определённо нельзя отнести к списку моих любовных побед. И я надеюсь, что это останется между нами.
– Еще б я кому-то рассказал!
Орсино только тяжело вздохнул.
– Ладно, извини, – буркнул Хоук спустя пару минут. – Вечно у вас, магов, все через задницу. Заклинания эти извращенные. Тьфу. Хорошо хоть, что ты эльф – у вас все равно не разберешь, где мальчик – где девочка. Все тощие, плоские; вот другое дело наши женщины. У Изабеллы, например, такая грудь… – Хоук, продолжая недовольно ворчать, подобрал кинжалы и двинулся дальше в туннель.
Орсино покачал головой и последовал за ним.


Дальнейший путь прошел несколько легче. Видимо, всякие агрессивные твари не могли проникнуть дальше того места, где витало проклятие. И Хоук был этому несказанно рад. Он чувствовал изрядную слабость от предшествующего выплеска сил и эмоций, к тому же в паху довольно-таки сильно саднило. «А каково же тогда Орсино», – мелькнула у него непрошеная мысль, и разбойник сочувственно покосился на погруженного в свои размышления мага. Молча прошагав по извилистому туннелю еще какое-то время, они, наконец-то, увидели впереди какое-то свечение. Хоук на радостях прибавил шагу и практически вбежал в довольно-таки большую, неестественно круглую пещеру. Со стен её лился слабый свет, а из пола торчали четыре до странности одинаковых сталагмита, расположенных симметрично друг другу, что являло собой весьма необычное зрелище. В квадрате, визуально образованном этими природными наростами, находилось небольшое круглое возвышение. Хоук, от всей души надеявшийся на отдых, осторожно исследовал пещеру, не выпуская кинжалы из рук. Орсино же, щелчком рассеяв свой свет, замер у входа, не переставая однако вести какой-то внутренний спор сам с собой, что уже внушало разбойнику определенные сомнения в душевном здоровье Первого чародея.
Исследовав пещеру, не найдя ничего вызывающего опасения, а также убедившись, что другого выхода из нее нет, Хоук встал перед Орсино и устремил на него весьма красноречивый взгляд, задумчиво поигрывая кинжалом. Маг резко встрепенулся, словно решив терзающую его последние несколько часов проблему, и спросил:
– Что?
– Да совершенно ничего. Прости, что оторвал тебя от важных дум, как минимум о спасении мира или о тайнах мироздания, но у нас вроде как проблемка небольшая возникла. Тупик тут, – ядовито сообщил ему Хоук.
– А. Точно, точно. Это ты ошибся. Я видел ответвление туннеля, в которое нужно было свернуть.
– Какое еще ответвление? Туннель был прямой, как кишка змеи. Извивающейся змеи, – смолкнув на секунду, сам себя поправил Гаррет. – Не было там никаких ответвлений. Да и странно, что ты смог еще что-то заметить, столь плотно общаясь сам с собой, – будучи не в силах совладать с растущим недовольством, подпустил шпильку Хоук.
– Нет, нет. Там точно был еще один проход. Давай тут слегка передохнем и вернемся на правильный путь.
– Ну, хорошо. Твои деньги – твой выбор, – с неохотой согласился Хоук и, убрав клинки, прошел на возвышение в центре. Стоило ему ступить туда, как по сталагмитам побежали уже знакомые белые разряды и послышался усталый голос Орсино:
– Видимо, это все-таки будет лучший вариант.
Прямо рядом с Хоуком из разрядов соткалась полупрозрачная туша огромного паука. Разбойник с отчаянным усилием бросил себя через голову в красивом прыжке, но призрачная паутина догнала его еще в воздухе, опутала всего, образовав кокон и оставив открытым только лицо, и подвесила вниз головой ровно по центру пещеры.
– Орсино! Помоги! – заорал Хоук, обнаружив жуткие жвала прямо рядом со своим лицом. Чудовище чуть отодвинулось, и Хоук смог разглядеть мага, который спокойно стоял, окруженный своим любимым защитным полем, и не делал ни малейшей попытки помочь разбойнику.
Паук повернулся к Орсино, но нападать к удивлению Хоука не спешил.
– Ты маг. Ты привел жертву? – раздался потусторонний голос откуда-то из глубин огромного отвратительного туловища.
– Жертву?! – взвыл Хоук, мозг которого решительно отказывался верить в реальность всего происходящего.
– Да. Я могу пройти? – спокойно ответил чародей, игнорируя вопль разбойника.
– Это хорошая жертва. И ты овладел ею, чтобы пройти смертельную ловушку. Ты достоин.
Едва паук закончил свою речь, воздух перед стеной тупика заструился и потёк, словно на площади в знойный полдень, и уже осточертевшие Хоуку белые разряды соткали проход, который через мгновение стал реальным.
– Иди и возьми все то, что заслужил, – пафосно произнес голос, и паук, утратив интерес к Орсино, который моментально юркнул в проход, вновь повернулся к Хоуку.
– Ах ты, ушастый ублюдок! Какая нахрен жертва?! Я тебе твой посох в задницу запихну! – силился доораться до сбежавшего мага Хоук. Только вместо адресата все его крики принимала огромная паучья голова, вся серебрившаяся из-за света, игравшего в опушавших её тоненьких волосках. Шесть пар глаз разного размера с нескрываемым интересом уставились на потенциальную жертву. Сложный коктейль из чувства омерзения, осознания собственной беспомощности и животного ужаса ледяной иглой пронзил позвоночник разбойника. «Попал, так попал», по краю сознания скользнула мысль, и Хоук изо всех сил задергался в коконе, тщетно пытаясь освободиться.
– Почему я? Почему не он − жертва? Я вообще сверху был! Пусть бы он сдох во славу своей гребанной магической науки! Да я ж….
– А ты не маг, – огромное жвало, почти нежно прикоснувшееся ко лбу Хоука, прервало поток воплей, и разбойник погрузился во тьму.
Детские страхи, детские ушибы, обиды разом нахлынули на Хоука. Постепенно, один за другим всплывали все наиболее болезненные и унизительные эпизоды его детства.
Заплаканная Бетани… Тебя запрут в Башню магов… Порка… Разговор с отцом… Ощущение жгучей вины… Бей его… Да ты трус... Кинжал взлетает вверх и стремительно мчится вниз, вонзаясь в неуклюжую руку… Ты никогда этому не научишься… Папа, не умирай!..
С каждым всплывающим эпизодом Хоук чувствовал, как что-то важное, жизненно-необходимое уходит из него. События замелькали быстрее. Остагар… Смерть короля… Горящий Лотеринг… Порождения тьмы…. Карвер…
Вдруг поток воспоминаний резко прервался, и Хоук почувствовал, что летит вниз головой прямиком навстречу каменной плите пола. Из последних сил, изогнувшись так, что мышцы спины пронзила боль, разбойник сумел приземлиться не на голову, а на бок. Падение оглушило его. Какое-то время он лежал, ничего не видя и не слыша вокруг. Постепенно до него донесся отвратительный визг и клекот, а также словно бы легкое гудение от заполняющей всё пространство растревоженной магии. Он осторожно потряс головой, разгоняя кровавую пелену перед глазами, и попытался встать, опираясь на ближайший сталагмит. Паутина от его движений неохотно расползлась, и Хоук увидел Орсино, старающегося поразить какими-то заклинаниями гигантского паука. Раздумывать о нелогичном поведении эльфа было некогда. И Хоук, кривясь от боли в сорванных мышцах спины, аккуратно вытащил кинжалы, скользнул к монстру и рубанул по задней лапе. Лезвие проскочило сквозь прозрачную плоть, не оставив видимого повреждения, но визг паука показал Хоуку, что чудовищу это все-таки доставило определенные неудобства. Разбойник быстро заработал кинжалами, стараясь если уж не убить, то хотя бы отвлечь монстра. Наконец, паука проняло, он резко развернулся, двинул отвратительной башкой и отбросил ослабевшего Хоука. Орсино тут же начал речитативом начитывать с невесть как оказавшегося у него в руках пергамента длинное заклинание. Разбойник впечатался спиной в сталагмит и охнул от боли. «У Андерса будет много работы», – назойливо вертелась в голове ненужная мысль. Продолжать сопротивление казалось невозможно трудным, но коль скоро речь шла о жизни и смерти… С трудом встав, Гаррет бросился вперёд, но лишённое точки опоры измученное тело отказывалось повиноваться. В голове шумело, сознание мутилось, ноги были словно ватные и категорически отказывались нести скрученное судорогой боли туловище. Что бы поленом не рухнуть лицом в пол, Хоук, извернувшись, опять ухватился за тот же сталагмит и дико взвыл, и прежняя мысль тут же сменилась новой: «Хотя вряд ли».
Поверхность нароста, с виду такая гладкая и едва ли не полированная, на деле оказалась сущим наждаком – так вот отчего так просто расползлась паутина! Стараясь защитить лицо и грудь, Хоук как можно крепче вцепился в треклятую сосульку-убийцу. Ноги подкосились. Медленно, невыносимо медленно он сполз по сталагмиту, опускаясь на колени, попутно стирая кожу с ладоней и оставляя после себя две кровавые полосы.
Паук, разведя гигантские жвала, устремился к вожделенной добыче. Оглушить, а потом довысасывать такую сладкую человеческую боль, а с ней и жизнь. Как раз в этот момент эльф договорил свою скороговорку, и паук застыл на месте, а его полупрозрачный панцирь стал медленно темнеть. Хоук, стряхивая с ладоней набежавшую кровь, чтоб не мешала хвату кинжалов, с трудом поднялся на ноги. Когда он, наконец-то, кое-как совладал с пляшущими вокруг стенами и то и дело меняющейся, то вытягивающейся, то приближающейся перспективой, и сумел сфокусировать зрение, паук стал совершенно реальным и еще более отвратительным.
– Хоук! Давай! Я не смогу долго удержать его! – раздался полузадушенный хрип Орсино. Эльфа трясло от перенапряжения.
Хоук собрал последние силы, подпрыгнул и вонзил кинжал в хитиновый панцирь, подтянулся и воткнул второй чуть выше. Рукояти были скользкими от крови и норовили вывалиться из рук. С трудом забравшись на спину чудовищу, разбойник размахнулся и глубоко вогнал оба кинжала в стык между головой и туловищем. Из раны пульсирующим фонтаном выплеснулась отвратительная буро-зеленая слизь. В этот момент Орсино упал, а снова обретший подвижность, но к счастью не бесплотность паук заметался в агонии по пещере, врезаясь в стены. На пятой секунде этой скачки Хоук слетел со спины монстра, снова встретился с практически родным сталагмитом и теперь уже окончательно потерял сознание.


– Хоук, очнись, Хоук … – голос проник сквозь темноту окружавшую Гаррета. Тот с трудом открыл глаза и увидел Орсино, склонившегося над ним.
– Слава Создателю, а то я уж думал, что придется тебя тащить.
– Что эта тварь со мной делала? – прохрипел Хоук, бросив быстрый взгляд на чем-то смазанные ладони.
– Опиши мне, что ты чувствуешь, когда вспоминаешь смерть Карвера, – неожиданно поинтересовался Первый чародей.
– Ты совсем сбрендил, маг! Причем тут это? Что я могу чувствовать, вспоминая, как огромный огр раздавил моего брата? – возмутился явно глупым вопросом Хоук, пытаясь приподняться.
– Это хорошо, что тебе все еще больно, – произнес Орсино и быстро продолжил дальше, не давая возмущенному Хоуку вставить хоть слово. – Этот паук – это такой вид нечисти, который мог бы быть и чем-нибудь другим, не менее отвратительным: форма у них может быть самая разнообразная. Питаются они болью людей, высасывая её. Но если из воспоминаний человека убрать всю боль, то уходит и разум, а за ним и жизнь. Я просто проверял. К счастью мы успели вовремя, убив его, и вся твоя боль вернулась к тебе.
Хоук, наконец-то, смог подняться и шарил взглядом по полу пещеры в поисках кинжала.
– Я немного подлечил тебя, а остальное поправит твой друг. Я, к сожалению, не такой хороший целитель. Да и сил на драку ушло многовато, – добавил Орсино, тоже поднимаясь и нежно прижимая к себе книгу в потрепанной кожаной обложке. Хоук вспомнил, что именно по ней маг и зачитывал свое последнее заклятие. В голове у разбойника словно что-то щелкнуло. Он увидел кинжал, схватил его и слитным движением приставил к горлу моментально побледневшего Орсино.
– Та-ак. А теперь скажи-ка мне, маг, что было бы со мной, если б ты не обнаружил этого заклятия в этих необычайно «ценных» записях?
Орсино нервно сглотнул, отступил на полшага от практически впивающегося в горло клинка и уперся спиной в сталагмит.
– Отвечай, – Хоук чуть усилил нажим.
– Ну, я надеялся, что оно там есть. Оно должно было быть.
– Но уверен не был?
– Нет, – признался Орсино.
– И давно ты запланировал меня в жертву? – поинтересовался Хоук, не отводя клинка, несмотря на сильную боль в ладони.
– Не сразу. Я знал о монстре, который охраняет вход, и знал о необходимости принести кого-то в жертву с самого начала. Но сперва я хотел взять с нами кого-то третьего, а тебя попросить только довести нас до места, где ты нашел ключ. Но, чем больше я думал, тем отчетливее осознавал то, что не могу так отдать чудовищу невиновного.
– И я показался тебе самой удачно кандидатурой.
– Да, – с вызовом произнес Орсино. – Я сомневался всю дорогу, пытался придумать другой путь. Но атака паука в лоб ничего бы не дала, нужно было именно это заклятье, чтобы справиться с ним. Дверь мог открыть только он, и по доброй воле. Да, я не был уверен, что найду это заклятье в книге, но я решил рискнуть.
– Мной?
– Тобой. Хоук, ты убил так много магов, и далеко не всегда это были закоренелые преступники, но ты даже не задумывался об этом – лишь бы деньги платили.
– А ничего, что все они были магами крови или одержимыми?
– А ты дал им шанс? Пожалел? – начал злиться Орсино. – Да ты сам бы пожертвовал кем угодно, ради того, что важно для тебя лично. Очень многие в Киркволе проклинают тебя. И твои эти дурацкие шуточки…. Не думаю, что кроме пары-тройки твоих друзей и Бетани, кто-то бы сильно переживал после твоей смерти.
Хоук сжал зубы так, что желваки заходили.
– С другой стороны, – попытался подсластить пилюлю маг, – никто из обычных людей не имел ни малейшего шанса живьём выбраться из этой передряги. Ты же неоднократно доказывал своё умение чудом избежать неминуемой смерти, да и с подготовкой твоей трудно тягаться. А знания, которые я смогу почерпнуть из этой книги, практически бесценны, они помогут многим поколениям магов. Ради этого стоило бы рискнуть кем угодно. И потом, я же все-таки тебя спас, и ты получишь свои деньги, даже с надбавкой за риск.
Хоук сплюнул на пол и убрал кинжал.
– Дерьмо все это, – подвел он итог событиям и, подобрав второй кинжал, слегка прихрамывая, двинулся по туннелю в сторону выхода.
Орсино перевел дух, с трудом разжал побелевшие пальцы, вцепившиеся в книгу, поднял посох и пошел вслед за Хоуком.


Когда они выбрались из туннеля на Рваный берег, была ночь. Хоук молча развел костер, и они быстро перекусили тем, что нашлось в мешках. Ладони у Гаррета уже практически зажили, но вот внутри все отзывалось глухой болью на резкие движения. Он очень надеялся, что непоправимых повреждений в его внутренностях не произошло.
Потом Орсино погрузился в чтение, а Хоук, отыскав неподалеку подходящий кусочек дерева, достал ножик и принялся вырезать что-то. Через некоторое время разбойник все-таки задал мучавший его вопрос:
– Эй, Орсино, а что, все маги такие озабоченные? Чтобы дойти до тайника, обязательно трахнуться со своей жертвой? Без секса никуда?
– Необязательно, – спокойно ответил Орсино, закрывая книгу. – Был еще способ, о котором я не хотел говорить тебе там. Магия крови. Много, много крови жертвы и заклинание. После чего у неё хватит сил только, чтобы добрести до цели и там, не сопротивляясь, умереть. Я должен был выбрать этот путь, чтобы не показаться тебе сексуально-озабоченным?
– Нет, конечно! – зло ответил Хоук. – Я теперь догадываюсь, почему у создавшего этот тайник мага было так много врагов. И я сильно сомневаюсь, что в этой книжице он описал нечто доброе и вечное. Зачем вообще нужно было придумывать такие идиотские ловушки? Что за извращенное сознание.
– Тайники, созданные по тому же принципу, были всегда, вот только ловушки в них были разные. У этой ловушки была определенная цель. Маг должен был войти в тоннель полностью уверенный в правильности идеи пожертвования чем и кем угодно ради знаний. Он должен был доминировать над жертвой, оставаясь бесстрастным, чтобы показать, насколько он выше смятенных чувств простого человека. Это, во-первых, позволяло избежать того, что книга попадет в руки не магу, а во-вторых, до тайника смог бы добраться только действительно сильный чародей. Тот факт, что он полностью доминирует, маг доказывал тем, что либо овладевал своей жертвой, либо использовал её кровь.
– Ну, фактически ты мной не овладел, – с кривой ухмылкой вставил Хоук.
– Не смог. Я сомневался. Я до сих пор сомневаюсь, – сказал Орсино и лег на землю спиной к костру.
Скоро он заснул, прижимая к себе вожделенную книжку.
«Видимо, и, правда, вымотался от этого заклинания, – подумал Хоук. – То-то он меня даже отбросить чем-нибудь не попытался, когда я в него кинжалом тыкал».
Через некоторое время разбойник посмотрел на получившуюся из куска деревяшки фигурку. Перышки на плечах удались особенно хорошо, человечек стоял, гордо вскинув голову и отставив руку с посохом.
Хоук сунул руку в свой мешок и достал ранее вырезанную фигурку. Взяв в каждую руку по человечку, он покачал первым и произнес с угрожающей интонацией, но всё же шепотом: «Ненавижу магов. Магия зло. Усмирить их всех». Потом покачал второй и продолжил, изменив голос: «Свободу магам. Убить всех храмовников». Затем он тихо рассмеялся и, несмотря на скудость возможностей, изобразил между двумя фигурками нелепую, неловкую, но до смешного натуралистичную драку. Когда герои разыгравшейся у него в руках баталии «устали», он убрал результаты своего творчества в мешок и подкрался к Орсино.
Аккуратно, не потревожив сон мага, разбойник извлек книгу у него из рук. Полистав её и убедившись, что ничего не понимает, Хоук открыл последнюю страницу. Там было несколько крупных строчек, все на том же неизвестном разбойнику языке, и хорошо исполненный рисунок жутковатого монстра. Хоук без особого урона для книги извлек последнюю страницу и наугад вытащил несколько листов из середины. Нарушится ли от его манипуляций связность повествования, Гаррета нисколько не волновало. Скорее наоборот: чем больше факт изъятия привлекал к себе внимания, тем лучше. Лучше для Хоука и его сомнительных целей.
Он вовсе не собирался лишать магов такого ценного, по уверению Орсино, знания. У него в планах было слегка помучить Первого чародея, а потом вернуть страницы, заодно слупив немного монет. К тому же это показалось ему неплохой шуткой.

Реализации этого простого, как всё гениальное, плана воспрепятствовала сама жизнь. Нахлынули проблемы: дракон в Костяной шахте, маги крови, одержимые и масса всего разного, и Хоук попросту забыл. Вопроса об исчезнувших страницах Орсино так ему и не задал. Полагался ли он на собственную интуицию, восстанавливая возникший из-за Хоука пробел, или вовсе не заметил подвоха, оставалось только гадать.
И лишь во время эпического сражения между магами и храмовниками после взрыва церкви, наблюдая за фантастической и противоречащей всяческой логике и здравому смыслу трансформацией отчаявшегося Орсино, Хоук вспомнил последний рисунок из книги. Ощущение вины перед обманутым волшебником остро кольнуло его, но предаваться глубочайшему раскаянью было не время и не место. Все отвлечённые мысли в тот момент необходимо было выбросить из головы. Жизненно необходимо. И Хоук без размышления просто ринулся в бой: уцелеем – разберёмся.

*******************************************
Взято с http://ficbook.net/readfic/88975#com1524176[center]

Автор этого фика просит вас удалить его отсюда.
Автор не давал разрешение на публикацию.