"Что, если?.." Варрик,Изабелла, Фенрис,Хоук(ж), Андерс

Автор: Боец Ромашка

******************************************
- Ну?... – вкрадчиво произнесла Изабелла и продуманно-непринужденным движением сладко потянулась, заложив руки за голову, что, естественно, в очередной раз вызвало дружный стон мужской половины, - то есть почти всех, - посетителей "Висельника". – Рассказывай!



Хоук поняла, о чем будет речь, уже по тому, как Изабелла поманила ее за отдельный стол в уголке и поставила перед ней кружку антиванского отборного, - просто так пиратка угощать не станет. И все же, дождавшись, пока Изабелла полностью насладится произведенным эффектом, состроила наивную физиономию (спасибо Мерриль, было кого взять за образец!) и как ни в чем не бывало спросила:
- О чем это ты?
- О том, что я блондинка из Орлея, - прищурившись, Изабелла выдержала долгую паузу, глядя на недоумевающее выражение лица Хоук, и продолжила: - Ну, мы же играем в игру "Не признавай очевидного", ты первая начала. Но мы, орлейские, не гордые, можем и пояснить. Я хочу знать, на что годится наш лириумный анфан-террибль. Мне кажется, со вчерашнего вечера у тебя достаточно сведений по этому вопросу.
Хоук спрятала улыбку за кружкой и сделала пару крупных глотков, выдерживая паузу.
- Я думала, ты сама уже давно… - она запнулась, подбирая слова, - вплотную им занялась. В смысле - вопросом.
Губы Изабеллы чуть вздрогнули в еле заметной гримаске, и Хоук сразу поняла, откуда взялось то нарочито торжествующее выражение лица, которое было у Изабеллы пару дней назад, когда они столкнулись в передней в имении Фенриса. Такое выражение, такой воинственный взгляд с ног до головы может означать только одно из двух. Либо это взгляд победительницы, не боящейся конкуренции. Либо это взгляд женщины, которую оставили ни с чем. И теперь Хоук была почти уверена, что с Изабеллой произошло второе.
- Откуда? Разве наш мальчик не говорил тебе, что у него никого не было? – не преминула похвастаться осведомленностью пиратка.
Хоук сдержанно улыбнулась.
- Он говорил, что не помнит. Откуда я знаю, какие снадобья могут быть в твоем арсенале? Спорим, среди них есть и такие, что начисто отшибают память?
- О, подруга, можешь быть уверена, память обо мне не отшибешь и усмирением, - в голосе Изабеллы боролись гордость и уязвленное самолюбие. Но через секунду Изабелла справилась с собой и продолжила уже со своей обычной лукавой улыбкой. – Но мы отвлеклись, тебе не удастся так просто отвертеться. Как все прошло?
А и правда, как оно прошло? – подумала Хоук. Болезненное внимание эльфа к ней сложно было не заметить с самого начала, хотя он и пытался скрыть то, что он, видимо, считал слабостью, за напускной бравадой, вплоть до грубости. Когда-то давно она слышала легенду о населявших землю огромных драконах, покрытых страшными острыми шипами. И вот однажды солнце перестало согревать землю так, как согревало всегда. Наступила долгая, мучительная зима. Чудовища, ранее никогда не испытывавшие потребности друг в друге, начали сбиваться в стаи, пытаясь согреться. Но чем сильнее становилась стужа и чем плотнее пытались они прижаться друг к другу, - тем больнее ранили они друг друга своими шипами. В конце концов, те, кто не умер от холода, истекли кровью в поисках тепла. Фенрис, огромного роста, такой нескладный на вид и вместе с тем такой по-звериному грациозный в движении, испещренный ненавистными лириумными письменами, каждое прикосновение к которым приносило боль, был сам как дракон, которому жить бы где-нибудь в пустынных горах, а его закинули в чужой и чуждый ему мир, где он, привыкший к боли, каждое прикосновение к телу и к душе воспринимал с отторжением.



Собственно, она и не рассчитывала особо, и не настаивала. Эльф, с его почти мальчишеской внешностью и душой старика вызывал щемящую жалость. Как дрожащий бездомный щенок, которого хочется взять на руки и приласкать. И знать при этом, что вполне вероятно, что он завтра же сбежит, не выдержав труда близости. И будет мучиться сам, и огрызаться на остальных. Но одичавшего зверя не посадишь на поводок, она это знала и была готова. И легко отпустила его, когда он вырвался из-под мягкого покрова бархатного полога над ее кроватью, ее ласкающих рук. Она знала, что, возможно, он когда-нибудь вернется, видела поселившийся в его глазах голод, - но пока что сам Фенрис его не видел и не в силах был отделить и распознать ни это чувство, ни вообще что-нибудь в сумятице своей души. Впрочем, Изабеллу вряд ли бы заинтересовали такие подробности, поэтому Хоук просто многозначительно улыбнулась:
- Теперь я знаю, почему храмовники так плотно сидят на лириуме.
Глаза Изабеллы замаслились:
- Что, вчера довелось присесть, в буквальном смысле? Это правда, что у него… ну, и там тоже?
Хоук снова выдержала паузу, закрепляя маленькую женскую победу.
- У него там все в порядке. Даже более чем.
Изабелла прыснула в кулачок. Не далее как на днях они обе слышали, как Варрик пытался пошутить насчет неимоверной длины Фенрисова двуручника, строя догадки, что эльф пытается им компенсировать, на что тот в своем обычном мрачноватом тоне отрезал:
- По крайней мере, я могу носить такой меч, не боясь, что он окажется выше меня ростом. А вот чем будешь компенсировать ты?
Гном забормотал что-то насчет того, что уж ему-то никаких компенсаций не требуется, но быстро умолк, сообразив, что чем больше он будет распространяться на эту тему, тем крепче будет уверенность окружающих в обратном. Конечно, и Изабелла, и Хоук сделали вид, что ничего из этого разговора не слышали, так что чтобы отсмеяться, пришлось отойти на безопасное расстояние. Сейчас обе вспомнили об этом и снова дружно расхохотались.
Сидевшие поодаль предметы обсуждения явно услышали смех. Впрочем, стыдно за это Хоук не было ни капли, ведь даже нагу понятно, что мужчины сейчас точно так же обсуждают их. Старая как мир игра, принятая в любом обществе ярких разнополых личностей, которые давно и крепко связаны друг с другом. Дружеские подколки, похлопывания по плечу, двусмысленности, немного актерства – а за всем этим вечный и главный вопрос: а что если…?
Хоук поймала на себе взгляд Андерса – единственного, кто на них оглянулся. Точнее, на нее. На Изабеллу он не оглянулся даже тогда, когда пять минут назад она с ленивым бесстыдством демонстрировала всему "Висельнику" свои пиратские сокровища. Хоук не могла решить, приятно ей это или нет. А ведь он мог и не просто так разговаривать с ней о котятах, о своем набившем оскомину манифесте, - поговорить он, конечно, любил, но что если…?
Поворачиваясь за столом, Андерс сделал резкое движение и сшиб на пол пустую кружку, которая разлетелась вдребезги. Встретился глазами с укоризненным взглядом Хоук, заговорщицки подмигнул. Спрятав руку под стол, чтобы ее видела только Хоук, повел над осколками ладонью, из которой полился мягкий голубоватый свет. Наклонился и поставил на стол совершенно целую кружку. Горделиво улыбнулся Хоук. Она ответила на улыбку.
Изабелла с преувеличенным восхищением покачала головой.
- Ну просто везде успеваешь! И как тебе это удается?
- Кто знает, может Фенрис более болтлив, чем кажется. Среди своих оглянуться не успеешь, как тебя так прославят – деваться будет некуда.
- Да ну, брось. Во-первых, кто для него "свои"? Сидит как вартеррал в загоне, даже выпить с ними отказывается. Спрашивается, чего тогда ходить? А во-вторых – мне он особо болтливым не кажется. Так что можешь спокойно почивать на лаврах – Андерс сражен без постороннего вмешательства. Даже моего. А жаль. Всегда мучилась от любопытства, как он этим занимается, от своего имени или Справедливость вылезает? Или они на пару? – плотоядно зажмурилась Изабелла. – Ты как, тверда в своем намерении караулить эльфа? Потому что Серый-то уже тепленький, можно брать голыми руками.
- Польщена, что ты спрашиваешь, - сказала Хоук, а про себя добавила: "Впрочем, когда тебя это останавливало?".
- Ну, не гномом же мне интересоваться. Слыхала, что он сегодня выдал, когда Эвелину валили? "Кто болт в рожу заказывал?"* Болт в рожу, поняла? Видать, больше некуда употребить, болт-то, что оговорочки такие.
- Перестань! – голос Хоук прозвучал, пожалуй, слишком резко, неожиданно для нее самой.
- Оп-пачки… - у Изабеллы загорелись глаза. – Чего вдруг?
За соседним столом зашевелились. Даже Фенрис, как всегда, уже одним своим видом отпугивающий от себя любой намек на хорошее настроение, давно навострил остроконечные эльфийские уши, пытаясь уловить, о чем говорилось на таких повышенных тонах. И только Варрик невозмутимо прихлебывал из кружки, не проявляя к происходящему ни малейшего интереса. Отросшие рыжие волосы на затылке, мускулистая шея в мелких веснушках, - полное безразличие. Как камни заброшенных тейгов, откуда когда-то пришли его предки.
Хоук махнула Андерсу, что все в порядке, и в упор посмотрела на Изабеллу.
- Ничего. А что ты подумала?
Пиратка ответила долгим, испытующим взглядом, пожала плечами.
- Ничего, так ничего. Не кипятись. Мало ли что мне спьяну покажется.
Варрик вдруг резко развернулся, загремев стулом. Улыбка до ушей – наверняка считает ее сногсшибательной.
- Девушки, шли бы вы сюда. Уверяю, у нас есть ответы на все ваши вопросы. Даже на такие, которые вам и в голову не придут.
- Это потому, что нам есть чем заняться, кроме как обдумывать, о чем бы вас спросить, - парировала Изабелла. - С вами и так все ясно.
- Вот именно. С нами все ясно. А без нас – все пасмурно и скучно. Идите, идите, эльфёнок уже весь извелся. Нора, всем по кружке, запиши на меня. Блондинчик, подвинься…
Изабелла плюхнулась на стул рядом с Варриком, напротив Андерса. Фенрис и Андерс раздвинулись в стороны, освобождая место на скамье. Хоук наклонилась вперед, протискиваясь мимо Фенриса. Тот ни одним движением не выдал, что что-то между ними со вчера что-то изменилось. А изменилось ли? И насколько об этом осведомлены остальные? Определить было нельзя. Вот Андерс – да, развернулся к ней чуть больше, чем обычно, как бы прикрывая ей спину плечом в несуразном лапсердаке из птичьих перьев. Знает? Не знает? Имеет ли это значение?
Вечно недовольная Нора грохнула об стол кружками, как будто обижалась на лишнюю возможность заработать чаевые. Хоук выпростала из-под стола руку – Изабелла ухмыльнулась, один Создатель знает, что она подумала, хотя ничего особенного рука Хоук под столом не делала, - а Варрик уже протягивал ей кружку.
Это заняло полсекунды.
За это время даже простейшее заклинание не прочитаешь.
Она смотрела на переполненную кружку, чтобы взять ее, не пролив. А видела его руку.
Чуть-чуть соприкоснулись пальцы, его и ее.
У него рука была очень теплая, даже горячая. Как это ему удается? Хоук была мерзлячка, вечно зябко куталась в тонкое одеяние мага, всегда набрасывала на себя лишнюю накидку – и все равно ее руки всегда были ледяными. А он, похоже, даже не застегивается никогда. Ее взгляд скользнул по широкой груди, неотразимая волосатость которой была предметом как похвальбы, так и подколок. Хоук спохватилась, что Изабелла за ней наблюдает, быстро подняла глаза. Ее встретил как всегда, прямой, спокойный, чуть смеющийся взгляд, от уголков глаз разбегаются еле заметные морщинки. Почему-то она всегда считала, что у него темные глаза. А они оказались цвета янтаря, теплого, как напоенный солнцем дикий мед.



Тут она вспомнила, что сердится. А причина сердиться на него была. Сегодня, впервые за все время, он чуть не попал в нее из своего проклятого арбалета. Ей нужно было всего семь секунд, чтобы прочитать заклинание, и она была уверена, что успеет. А этот идиот саданул разрывным прямо ей под ноги, ее отбросило назад, и момент был упущен. Потом извинялся, бормотал какую-то чушь, что рука дрогнула. Не слышал, что ли, что на своих оружие не направляют?
А он, как ни в чем не бывало, уже рассказывал о своих подвигах, забывая о том, что все присутствующие и сами были их свидетелями и по их версии все было немного не так.
Уже ночью, лежа в постели, - одна, да она и не ожидала, что Фенрис в обозримом будущем выпустит себя из им же созданной клетки, - Хоук снова и снова перебирала в памяти насыщенный событиями день. Что за напасть, Мор его побери, ударила ему в голову? Даже Изабелла с ее порой неприкрытым соперничеством никогда бы не всадила ей кинжал в спину.



Хоук прикрыла глаза и изо всех сил напрягла память. Вот Фенрис ослепительной лириумной молнией носится от одного врага к другому. Вот из руки Андерса вылетела ледяная стрела. Вот она решила прочитать заклинание огненного дождя – сильное, но долгое, поэтому она начала читать его на бегу, чтобы достать паскудных лучников. Рука судорожно сжимает посох, еще немного, и она добежит, и уже вскипают на кончиках пальцев огненные язычки, все внимание на заклинании, ошибиться нельзя, вот только пересечь эту светящуюся дорожку, и она будет у цели…

Светящаяся дорожка в Клоаке?

Откуда?

Хоук со стоном закрыла голову руками и зарылась головой в подушку.

Там была ловушка. Самая жуткая из всех, с вырастающими из-под земли острыми кольями. Верная гибель.

Она бежала очень быстро и ничего не заметила. А он заметил.

Фенрис был рядом, он видел ловушку и мог бы ее оттолкнуть.

Андерс мог бы поставить защиту.

Они оба видели ловушку, но не видели бегущую на нее Хоук.

А Варрик ничего такого не мог, и поэтому сделал единственное, что мог сделать. Он вообще единственный, кто что-то сделал. И потом молча выслушивал ее гневную отповедь.

Единственный из всех, кто даже в разгар сражения умудрялся видеть ее.

А что если…?

Хоук снова вспомнила его сияющие глаза. И уже не прогоняла эти мысли.
************************************************************
Стырено с http://www.darrggon.ru/txt/zstory004.html