ф.Лабиринт. "Добро пожаловать в Ад"

Джарет летел над развалинами в
поисках невидимого перехода,
соединявшего Андеграунд с
Верхним Миром. Он не
оглядывался на разрушенный
замок, оставшийся далеко внизу,
– здание уже восстанавливалось
– медленно, но верно, дюйм за
дюймом. К его возвращению всё
будет так, как раньше. Древняя
магия, сотворившая этот замок из
праха и забытых грез, была
слишком сильна, чтобы быть
побежденной жалкой смертной.
С другой стороны, думал Джарет,
стоит признать, Лабиринт не без
основания позволил ему
проиграть – да ещё и так
красочно. Он недооценил эту
девушку, и теперь её должны
были навязать ему. Что ж, по
крайней мере, у неё имелся
потенциал, чтобы стать
достойным партнером. И ещё
лучше: она была реальна. Это всё
компенсировало, доставляя такое
глубокое удовлетворение, какое
иные находят лишь в мечтах.
Джарет легко проскользнул в
Верхний Мир. Не было ни единого
сомнения в том, что она уже
созвала к себе своих "друзей" –
когда он улетал из Андеграунда,
там не было уже ни одного
существа из тех, что встречались
ей в Лабиринте во время её
путешествия. И не знай он, где
она сейчас, Джарет всё равно
легко бы отыскал её: как и любой
другой обитатель Андеграунда,
Сара теперь видна ему так же
отчетливо, как виден во тьме свет
маяка.
Джарет опустился на дерево
около её окна, созерцая
царившее внутри шумное
веселье: как и ожидалось,
подданные стекались к своей
новой королеве.
Был вечер, холодало, и, пытаясь
согреться, он распушил перья,
внимательно исследуя каждое
лицо в переполненной комнате,
пытаясь понять, сказал ли кто из
них ей правду. Нет, решил он, не
сказал – для этого она была
слишком счастлива.
Джарет тут же отказался от идеи
говорить с Сарой прямо сейчас.
Другие не сказали ей правду, и
она вновь окажется в замке – и
довольно скоро. Ждать здесь
было совершенно бессмысленно.
Он поспешно взлетел,
направляясь назад в Андеграунд.
Оставшееся время он провёл,
развлекая себя полетом над
Лабиринтом и Городом Гоблинов
и выбирая лучший способ
сблизиться с Сарой. Пока он
обдумывал это со всех сторон, в
его сознании промелькнула идея
– фрагмент мечты, что он уже
посылал ей. Ослепительный, в
блистательном темно-синем
одеянии, он танцевал с нею в
волшебной бальной зале, среди
толпы своих давних друзей и
соратников...
Возможно, думал он, Сара могла
бы принять всё и смириться с
неизбежностью. В конце концов,
она уже обнаружила и раскрыла
свое влечение к нему. Да и в
самом деле, как будто у них был
выбор!..

* * *

Как он и ожидал, замок вновь
был невредим, но были и
существенные изменения. Кругом
было чисто, но тихо – так тихо,
что пока он шагал по коридорам,
тишину нарушал лишь звук его
шагов. Гоблины и прочая
живность, которой обычно кишел
каждый уголок в его замке, на сей
раз отсутствовали. Он вспомнил,
что так было лишь однажды –
много-много веков назад, когда
он только появился в этом
ужасном месте.
Джарет вошел в свою спальню и
замер на пороге. Комната
менялась. На его глазах столь
любимые им яркие тона
сменялись пастельными, а черное
дерево и замысловатый орнамент
таяли, уступая место свету и
строгим линиям. Казалось, его
предпочтения отходят на второй
план – всё в пользу новой
королевы.
Кругом мерцало множество
свечей, и свет их отражался от
каждой поверхности, а в центре
большой кровати спала Сара,
уютно свернувшись в облаке
белого шелка. На ней была
зеленая ночная сорочка, а волосы
удерживались простой
пластиковой заколкой.
Джарет тряхнул головой. Он не
был удивлен, найдя её тут, но
Лабиринт забрал её во время сна,
и пробуждение могло быть для
неё весьма... неприятным.
Он сделал шаг к кровати и
остановился вновь: со стоящего
неподалеку стула спрыгнул Хоггл.

– Держитесь от неё подальше! –
решительно прошипел он.
Джарет удивленно приподнял
бровь.

– Вижу, дружба с Сарой сделала
тебя безрассудным.
Хоггл неловко переступил с ноги
на ногу.

– Я знал, я просто чуял, что вы
прибыли, и я не хочу, чтобы вы
причинили ей боль.

Глаза Джарета блеснули от
лукавого изумления.

– С чего вдруг, Хогварт? Странно,
что ты мог считать меня настолько
жестоким.

– Вы пытали меня, – выплюнул
Хоггл. – У меня всё ещё свежи
шрамы, и они не проходят.

– Ты не хотел говорить мне, как
покинуть это место, – Джарет
кратко пожал плечами. – Ты всё
ещё злишься? Это было так давно.

– Нет никакого способа покинуть
его. Я говорил вам. Но вы не
пожелали прекратить, вы лишь
продолжали мучить меня.

Джарет ухмыльнулся:

– Ну да. Я вообще-то думал, что
ты лгал.

– А потом вы бросили меня в
темницу. Я чуть не умер, – глаза
Хоггла сверкали.

– Ты всё ещё злишься, –
констатировал Джарет. –
Впрочем, я уже говорил: это было
давно. Лучше, если прошлое
останется в прошлом. – Его голос
понизился, и в нём прозвучало
предупреждение: – Ты не будешь
беспокоить Сару такими
мелочами, Хиггл. Или могут
быть... печальные последствия.

Хоггл сглотнул и сделал шаг
назад.

– Зачем вы здесь?

– Всего лишь хотел
поприветствовать свою новую
королеву, когда она проснется, –
лицо Джарета было
воплощением самой невинности.
Хоггл продолжал подозрительно
разглядывать его, и Джарет
вздохнул:

– Я не смог бы войти сюда, будь у
меня намерение как-то навредить
ей. Лабиринт действительно
защищает своих правителей…
даже от самих себя.

Пристальный взгляд Хоггла
вернулся к Саре, и голос его стал
печальным:

– Я пытался рассказать ей. Я
говорил, чтобы она
возвращалась. Она не поняла.
Никто никогда не понимает, но
ведь в этом и весь смысл, не так
ли? Лабиринт как паразит. Если
только он выбрал тебя,
невозможно покинуть его более
чем на тринадцать часов: он
всегда возвращает тебя обратно,
– даже Джарет мог слышать
горечь в его голосе.

– Что ж, по крайней мере, так
будет лучше для всех нас: она
добрее, чем вы когда-либо, –
бросил Хоггл. – Она чуткая и
великодушная.

– Она вздорный ребенок, –
парировал Джарет, – но она
растет. Ещё пара лет – и она
превратится в женщину, и тогда я
смогу заявить о своих правах.
Ночи в Андеграунде слишком уж
холодные.

– Она ни за что не захочет вас, –
бессвязно пробормотал Хоггл.

– Конечно, захочет. Я могу быть
совершенно очаровательным,
когда пожелаю; да и к тому же её-
то выбор несколько ограничен. –
Джарет ухмыльнулся. – Или ты
думал, что она предпочтет тебя?
Хоггл вспыхнул.

– Вы не должны даже подходить
к ней!

Лицо Джарета выразило
насмешливую симпатию и
притворное участие.

– Бедный Хогварт, такой
благородный – и такой
бесполезный. – Его пристальный
взгляд стал жестким: – Мы все
застряли в этом месте. И вряд ли
когда сможем его покинуть. Я
советую тебе не лезть в мои дела.

– Свои изгнали вас! – неожиданно
выпалил Хоггл.

Джарет не ответил, но глаза его
сузились.

– Я слышал шепотки, обрывки
историй, – продолжил Хоггл. – Вы
были слишком горды, слишком
надменны и высокомерны – даже
для таких, как они, – и они
прогнали вас от себя. Что же
такого вы совершили, если даже
они отказались от вас?!..

Джарет застыл, горлом ощущая
биение пульса; он смотрел сквозь
Хоггла, и спальня словно
растворилась, вновь воскрешая в
памяти то, что никогда и не
забывалось: сияющее светом
собрание и воинство с гневными
лицами.
Когда же он вновь заговорил,
голос его прозвучал отстраненно
и удивительно бесстрастно:

– Однажды в мире людей жил
поэт, Мильтон, который сказал:
“Лучше царствовать в аду, чем
прислуживать на небесах”.

Взгляд его нечеловеческих глаз
внезапно обратился к Хогглу и
словно пригвоздил того к месту.

– Я же просил тебя не совать нос
в мои дела, – сказал Джарет, и
голос его стал пугающе мягким.

Один щелчок пальцев отправил
карлика в полет, заставил его
пронестись через всю комнату и
врезаться в стену. Когда же тот
без сознания сполз на пол, двери
спальни распахнулись, и Хоггла
выбросило в коридор. Двери с
грохотом захлопнулись за ним.
Джарет расправил манжеты на
рукавах и привел в порядок
волосы.

– Хоть теперь, может, мне дадут
немного тишины и покоя, –
проворчал он.

Он сел на кровать рядом с Сарой
и придвинулся ближе,
разглядывая каждую
мельчайшую деталь. Медленно он
снял перчатки и, протянув руку,
деликатно коснулся её лица. Её
кожа была подобна лепестку
розы, и она была весьма хороша –
невинной свежестью юности,
присущей человеческим детям.

Обладать ею было бы
наслаждением. Жаль, что она
ещё слишком юна – впрочем, ему
нужно подождать каких-то пару
лет, а он мог быть терпеливым,
когда это входило в его планы.
Карие глаза Сары открылись, ещё
затуманенные со сна, и она в
смятении заморгала.
Джарет улыбнулся, и его острые
зубы блеснули в свете свечей.

– Добро пожаловать в Ад, Ваше
Величество