"Странности"

Автор-Тэйу

*************************************************************************


В тот день Алистер был как никогда близок к тому, чтобы стать расистом.
Уна Табрис, по-своему обаятельная и заботливая, была ко всему прочему еще и со странностями. Алистер знал в своей жизни не так уж много эльфов, но эта девушка... Что-то в ней такое было — непонятное. Вот, к примеру, увидела она сидящего в клетке кунари. Справедливо, между прочим, в клетку посаженного за убийство целой семьи, включая невинных детей. Три недели сидящего в этой самой клетке без воды и пищи. И решила во что бы то ни стало эту машину для убийства забрать. С собой. Даже не связала.
Или Морриган... ну зачем им, если подумать, эта ведьма? Ну колдует немножко, так что ж теперь, каждого отступника пригревать на широкой груди? Нет, грудь у Уны красивая и не такая уж широкая, если подумать. Небольшая такая грудь. А бедра... кхм... Так вот, о Морриган. Стерва эта Морриган, и все тут. Знает, понимаете ли, пятнадцать видов ядовитых трав, растущих на болотах в Диких землях Коркари. Это намек, что готовить она умеет, но лучше не надо. Стерва.
А мабари? Вот это вонючее, слюнявое создание, которое чуть что — сразу руки отгрызать, это подходящий спутник для Серых Стражей? Да, собак Алистер не любил с детства. Ну, не то чтобы совсем не любил, просто как-то всегда получалось, что именно его чаще всего кусали, валяли в грязи и слюнявили. Но этого отдельно взятого мабари не любил особенно. Потому что Морриган, осознав, что Уна всю жизнь мечтала обзавестись боевым псом и ни за что не оставит «милого щеночка» одного, заявила, что «Алистер все равно самый тупой в отряде». А вот и неправда. Алистер умел готовить, а мабари — нет.
Каждый раз храмовник честно пытался образумить Уну, но она только смотрела на него эдак снизу вверх, но о-о-о-очень презрительно, и говорила, что, мол, от помощи не отказываются. В эльфинаже что, все такие? Или это ее личный заскок?
Хорошо хоть Лелиана есть, так ее эта милая женщина поначалу брать с собой не хотела. Прости, говорит, сестра, но нам нужно больше, чем молитвы. Не будь Лел такой настойчивой (навязчивой, как привычно заметила Уна, — но Алистер с ней не согласился!) и не перехвати их на пути из Лотеринга, кто бы поднимал всему отряду настроение? Ну хорошо, поднимала настроение она только Алистеру, когда выводила из себя Стэна и пыталась подшучивать над Морриган. Храмовник даже чувствовал себя немного отмщенным.
Но ЭТО!! Это уже просто ни в какие ворота не лезет! Вот какого лысого генлока она не добила этого эльфа сразу? С чего такая внезапная сентиментальность? Ах, он может что-то знать! Ах, я должна выяснить, кто его нанял! И извела на него бутылёк с дорогущим, между прочим, зельем. Чтобы кровью не истек. То, что этот, с позволения сказать, эльф чуть не отрубил Алистеру ногу, ее почему-то ничуть не огорчило. И вот кто она после этого?! Они же друзья, они столько прошли вместе, как она могла? Вручила ему аптечку и давай возиться с бандитом.

***

В эльфинаже было лишь одно правило, которое соблюдали неукоснительно все эльфы. Держаться друг друга. Потому что иначе не выжить. Оно не оглашалось, ведь с младенчества каждый эльф видел, как оно работает. И Уна, одна из немногих городских эльфов, владевших оружием (спасибо мамочке-долийке, тайком учившей единственное чадо искусству резать глотки шемленам), готова была это оружие применить в случае, если кого-то из своих обижали. Харэн Валендриан не раз и не два отчитывал ее за скверный характер и неумение держать себя в руках, но когда пахло жареным, не мешал ей делать свое дело. Благодаря этому в Денериме было куда меньше трупов эльфов, чем могло бы быть. Зато — немного больше человеческих. Воган, разумеется, тоже нарвался сам, и даже не жаль, что из-за этого высокородного ублюдка пришлось бежать из города. Хотя стоит признать, шем на шема не приходится: Дункан спас ее шкуру. Плохо только, что в награду за заботу он повесил ей на шею Алистера...
Когда закончился бой — крайне невыгодный для Стражей, но на удивление легкий, Уна с изумлением обнаружила, что один из нападавших выжил. Будь он человеком, она не задумываясь прирезала бы его. С легкостью и без сожалений. Шемом больше, шемом меньше... Но это был эльф. И, насколько Уна могла судить, не долиец. Важная деталь, учитывая все страшилки, которые городские рассказывали про диких, как звери, долийцев, каждый второй из которых — опасный малефикар, одержимый жаждой убийства. Конечно, сама Уна в них не верила, но о недружелюбном отношении долийцев к чужакам прекрасно знала.
Этот экземпляр, правда, тоже не отличался невинностью намерений, но Уна могла его понять. Родившись в эльфинаже, крутишься как можешь, и ей ли было винить парня в том, что ему пришлось на свой страх и риск пытаться убить Серого Стража, две штуки? Пусть даже он был слишком хорошо вооружен для простого разбойника, и с ним пришлось повозиться, чтобы вырубить, но разве сама Уна не ухватилась бы за возможность подзаработать? Да на его месте она мчалась бы впереди собственного визга на смерть, если бы плата оказалась достойной. Кроме того, много ли водилось в эльфинажах эльфов, которых можно было бы, не кривя душой, назвать красивыми? От лесных собратьев городские эльфы в первую очередь отличались мышиной невзрачностью. Даже поговорка была вроде «кто отличит одного эльфа от другого?» Этот же при всем желании не смог бы затеряться в толпе. Разве что благодаря росту...
И пока Табрис приводила эльфа в чувство, у нее сработал переключатель «свой». Она приняла его даже раньше, чем наемник открыл глаза и с очень спокойной ироничной улыбкой заявил, что собирался очнуться уже на том свете. «Ах ты ж мое солнце», — пронеслось в голове хладнокровной обычно эльфийки.

Когда человек не знает, что он учится, а полагает, будто просто решает текущие проблемы, обучение проходит быстрее и эффективнее. (с) М. ФрайПродолжение***

Ну вот. Вот что это значит — это «Зев для друзей»? Где он тут друзей видит, а?! Уна, не делай этого, пожалуйста-пожалуйста! Алистер нервно нарезал круги, пока эльфийка делала вид, что допрашивает убийцу. Который, кстати сказать, малодушно сдавал всех и вся на добровольных началах. Трус.
— Так тебя, значит, нанял Логейн? — Уна изобразила на лице нечто, долженствующее обозначать брезгливость, и почесала кончиком кинжала подбородок. — И сколько отвалил за наши головы?
— Достаточно, чтобы Вороны взялись за этот заказ, — пожал плечами Зевран. — Правда, я из этих денег не увидел ни гроша, так что можешь не трудиться обыскивать мой труп.
— Эх, а я уж было надеялась заставить тебя медленно раздеться и вывернуть карманы... — ехидно отозвалась эльфийка.
— Если тебе этого хочется, я готов, хотя должен предупредить: раздеваюсь я по-любительски, — невозмутимо ответил убийца.
— Ну все, хватит уже. Убей его и пойдем дальше, — не выдержал Алистер. — Сколько уже можно?
Уна подняла на храмовника свой фирменный взгляд «пади ниц, ничтожество» и вернулась к светской беседе с Зевраном. Тот, кстати, чувствовал себя до тошноты уверенно. Даже со связанными руками, в молчаливом, но более чем ощутимом присутствии мабари и болотной ведьмы, каждый из которых не задумываясь выпустил бы ему кишки. Просто забавы ради. Странно, что они этого до сих пор не сделали, потому что у Алистера руки уже не просто чесались, а покрывались коростой от нетерпения. Нет, сам бы он этого делать не стал. В бою — одно дело, а так... связанного... пленного... хладнокровно прирезать... Фу! Он выше этого. И потом... кажется, Уна в восторге от него. Улыбается своей загадочной улыбкой, и в голосе подозрительно теплые нотки. Ну хватит же уже!
— Я серьезно! Он. Пытался. Нас. Убить.
Алистер переступил ногами, перенося вес на раненую конечность, и скривился — немного напоказ.
— На твоем месте я бы не принимал это так близко к сердцу, — заявил Зевран.
— Морриган! — прибегнул храмовник к последнему аргументу. — Ну хоть ты скажи!
— Что сказать? — Ведьма выгнула бровь и скрестила руки на груди. — Как будто Уну можно в чем-то убедить...
А Уна меж тем, похоже, всерьез вознамерилась взять это создание с собой. Вот как прикажете есть в его компании? Или спать? Или вообще чувствовать себя хоть сколь-нибудь комфортно? Может, он и прав, говоря, что в их положении нет смысла придираться к мелочам, но... но какого архидемона?!
— Должен тебе напомнить, что я тоже Серый Страж, — вспомнил вдруг Алистер, упирая руки в бока. — И я против.
— Если тебе так хочется, можешь сам его убить. И отряд вести сам, — сухо заявила Уна, перерезая веревки на руках эльфа и отдавая ему меч. — Тогда — твоя воля: кого хочешь, того и бери с собой.
— Вот, значит, как? Ну... ну и пожалуйста!
— Уже уходишь? — обрадовалась Морриган.
— Не дождетесь! — вспыхнул Алистер. Он подошел к Зеврану и очень, по его мнению, сурово посмотрел ему в глаза. — Я за тобой слежу. Только попробуй что-нибудь... того.
— Я польщен вниманием, — слегка кивнул эльф.
Алистер так и не успел ничего сделать: занесенная для удара рука столкнулась с преградой раньше, чем дотянулась до лица Зеврана. Уна покачала головой и вопреки обыкновению очень мягко улыбнулась храмовнику.
— Нам еще мир спасать, дружище. Давай без истерик...
Она отпустила его руку и, спокойно повернувшись к наемному убийце спиной, пошагала вперед, мурлыкая что-то себе под нос.
— Странная она... — сообщил Зевран, ни к кому в частности не обращаясь. — Но милая.
— Ты заметил? — хмуро отозвался Алистер, впрягаясь в заплечный мешок. — Я вот тоже так думаю. Но сегодня она явно перегнула палку.
— Я все слышу! — бросила Уна через плечо, ни на миг не сбившись с шага.
Алистер нагнал ее и требовательно схватил за руку. Девушка остановилась, скроив недовольную гримасу.
— Я не понимаю, — сказал храмовник, подыскивая слова, которые прозвучали бы убедительно для циничной и не всегда вежливой эльфийки. — Почему ты берешь его с собой?
— Он смелый. И симпатичный.
— И отравит нас при первой возможности, — зловеще пообещала Морриган, подойдя к командиру.
— Вот видишь! — Алистер ухватился за слова ведьмы, как утопающий за соломинку.
Табрис склонила голову на бок, и неожиданно ее чуть угловатое тонкое лицо озарила совершенно искренняя, веселая улыбка.
— Тебе не кажется, что он будет прекрасным объединяющим началом? Ты уже начал соглашаться с Морриган! Может быть, через недельку-другую вы все перестанете ругаться, следя за тем, чтобы Зевран не учудил чего-нибудь противоестественного?
— Никогда не считал себя миротворцем, — вклинился эльф, — но всегда рад освоить новое качество.
— И все счастливы, — заключила Уна. — Вот увидишь, Лелиана будет в восторге.

взято с http://www.diary.ru/~sword-slashed/p98238380.htm